Большой приз Монте-Карло

Гордон Мюррей лишь чуть-чуть внешне переработал модель Brabham 1974 года, а Берни Экклстоун нашел в качестве спонсора итальянского производителя аперитивов Martini. Южноамериканский дуэт гонщиков Brabham Ройтеманн-Паче с самого начала был нацелен на успехи: Паче победил в своем домашнем Гран-При в Интерлагосе. Впечатленный этим Экклстоун уже видел в бразильце потенциального чемпиона. Несколько лет спустя после трагической гибели Паче в авиакатастрофе 18 марта 1977 года босс FOCA говорил: "Если бы Карлос был жив, мне не нужен бы был Ники Лауда…"

Tyrrell также использовал проверенную модель 007, которую Джоди Шектер привел к победному финишу на своем домашнем Гран-При в Кялами. Однако это был единственный серьезный успех курчавого пилота в этом сезоне.

Еще хуже обстояли дела в команде Lotus: Колин Чэпмен был вынужден продолжать делать ставку на неконкурентоспособную модель 72, поскольку спонсоры в лице John Player прекратили пополнять бюджет команды. Икс в середине сезона отправился на поиски "лучшей доли", Петерсон, напротив, остался, и потерял тем самым решающий год в своей карьере гонщика Формулы 1.

Тем временем ветеран гонок, 46-летний Грэм Хилл всерьез думал об уходе из спорта: Гран-При Бразилии стал 176-м и последним стартом "джентльмена с усами", поскольку на своем домашнем Гран-При в Монако, прошедшем позднее, "Дедушка Грэм" потерпел неудачу в квалификации. Но с гонками мэтр не порвал. Мечтой Хилла было создание собственной команды Формулы Первый болид Hill GH1 с мотором Ford, ведомый Рольфом Штоммеленом, пришел к финишу в первой же гонке на 7 месте, с отставанием в 9 секунд от заводского McLaren M23 Йохена Масса, что было довольно многообещающе. Штоммелен стартовал с 14 места, его лучшее время было на 1,06 сек хуже, чем поул-позиция Карлоса Паче.

Еще до начала испанского Гран-При в Монтжуик-Парке 27 апреля 1975 г. были слышны критические голоса, говорившие, что живописный курс на окраине Барселоны стал слишком опасным для современной Формулы Однако, учитывая пример Монте-Карло, где зрительские трибуны были столь же близко расположены к трассе, это мнение не было поддержано организаторами, несмотря на бойкот пятничной тренировки. Однако возглавляемое Эмерсоном Фиттипальди "сопротивление" прекратило существование, когда CSI было официально объявлено, что в данных условиях гонка вполне может быть проведена. Организаторы и владельцы команд сказали свое веское командирское слово, и озабоченные безопасностью участники бойкота вновь стали хорошо оплачиваемыми марионетками. Лишь один гонщик был постоянен: Эмерсон Фиттипальди. Он формально проехал три обязательных круга на второй передаче, тем самым избежав наказания от устроителей или комиссаров ФИА, но с отставанием в 47 секунд от лидеров - Лауды и Регаццони - он, разумеется, не попал в число стартующих участников. Его брат Вильсон и Артуро Мерцарио предпочли в гонке замедлиться, якобы из-за дефекта, и свернули в боксы. Кстати, такое их поведение позволило организаторам иметь полный комплект гонщиков на старте. Остальные проводили нормальную гонку: Лауда повел было со старта, но на подходе к первой шпильке столкнулся с Марио Андретти на машине Parnelli. Ferrari стало заносить вправо, и Лауда столкнулся со своим коллегой Регаццони. Тем самым надежды на победу команды, считавшейся фаворитом, внезапно развеялись как дым.