Большой секрет умницы Софии

– Вы правы, этот дом будет побольше моего шкафа, – вздохнула я и сама не поверила, что действительно согласна с этим совершенно безумным, на мой взгляд, планом.

К академии мы приехали поздно, практически к закрытию ворот. По дороге Но-Ирэ накрыла непогода: сверху начал сыпать мелкий снег, заполнивший улицы слепой круговертью. Мы еще раз условились, что Рэнсвод пришлет завтра днем карету, я накинула на голову шаль и выскользнула из теплого салона.

– Эй, София! – немедленно услышала голос Альмы, словно бы дежурившей на улице.

Мгновенно запаниковав, я с такой силой хлопнула дверцей, отрезая сидящего в салоне магистра от чужих взглядов, что удивительно, как та не выпала на заметенную снегом брусчатку.

Подруга со своими соседками по комнате стояла в воротах. Все трое были кое-как покрытые, распахнутые и с промасленными свертками в руках. Видимо, решили устроить ночной перекус.

– Давай шустрее, пока ворота не закрыли! – скомандовала Альма.

Прячась от колких снежинок под козырьком из ладоней, я шустро доскакала до девчонок.

– Поселила своих? – спросила она.

– Каких своих? – не поняла я.

– Знакомых из родного города, – подсказала она.

Врунишка из меня никудышная! Ляпну что-нибудь на голубом глазу, тут же забуду и начинаю путаться в показаниях. И что мне сразу не пришло в голову сказать, будто я еду на собеседование к старому магистру-маразматику? Ой! Затворнику!

– Да, встретила, поселила… – туманно промычала я. – Пойдем шустрее, а то погода, как в Норсенте.

Вообще-то, мне ни разу не приходилось бывать на северном полуострове, но, подозреваю, зимы там именно такие: щедро снежные и отвратительно неприятные.

Не стесняясь бежать по дорожкам, мы ринулись к общежитию. Ворвались в ярко освещенный шумный холл и принялись стряхивать снег. Правда, помогало мало – снежинки мгновенно таяли, оставляя темные влажные кляксы на одежде.

Неожиданно замковые домовики погасили люстру, на редкость помпезную бандуру, спускавшуюся каскадом с высокого потолка. На каменных стенах кое-как затеплились ночники.

Отсутствие яркого магического освещения означало, что ворота закрылись и всех жителей общежития разгоняли по комнатам. Не то чтобы жители действительно разгонялись, но обычно минут через десять двери перехода в мужское общежитие сами собой запирались.

Холл начал пустеть, и мы спешно зашагали к лестнице. Альма жила этажом выше. Не останавливаясь, она махнула рукой на прощанье и даже поднялась на пару ступенек следом за соседками, но резко остановилась, развернулась и уперла руки в бока.

– София Грандэ, ты правда не собираешься мне ничего рассказывать?

– Я устроилась временным секретарем и завтра переезжаю! – сама от себя не ожидая, выпалила я как на духу. Но когда айтэрийка смотрела так, словно мысленно насылала древнее проклятие предков Сатти, и в лучшие времена возникало непреодолимое желание три раза поплевать через плечо.

– Вообще-то, я спрашивала про Финиста, но это тоже неожиданный поворот. – Она спустилась обратно и, встав рядышком, прошептала с сочувствующим видом: – В лавке у матери совсем плохо идут дела, да?

– Вовсе нет, – уклончиво пробормотала я, отводя взгляд, – но, сама знаешь, жизнь в Но-Ирэ дорогая. Это ненадолго. Всего на три недели, пока не вернется постоянный секретарь.

– А занятия?

– Я буду работать в свободное время. Там несложно: письма отправить, черновики начисто переписать…

Ненавижу врать! Даже ложь во спасение остается не более чем ложью. Представляю, какой дурой себя почувствует Альма, если – не дай божественный слепец – узнает, что лучшая подруга водит ее за нос.

В особняк на Стрэйн-Лейн я входила в середине дня. Со скромным по размеру, но не по весу саквояжем, прилично помятой коробкой шоколада и с совершенно непристойно мяукающей кошкой в корзине. Дуся вопила всю дорогу, словно ее везли на живодерню, а стоило поставить плетеную переноску под ноги, начала из нее выбираться. Дерзкий побег сдерживала тщательно замотанная крышка, но и та была готова сдаться под кошачьим натиском.

Сунув руки в карманы брюк, Рэнсвод некоторое время разглядывал ходящую ходуном корзину, а потом спокойно резюмировал:

– В приют бездомных химер.

– Ладно, – бодренько согласилась я, немедленно заматывая шею шалью. – Вернусь в общежитие.

– Стой…те! – Он вздохнул, почесал бровь и неохотно согласился, внезапно отбрасывая вежливое «вы»: – Просто следи, чтобы она не приближалась к аквариуму.

– Дусэя не ест рыбу! – с улыбкой соврала я и протянула ему коробку с шоколадными конфетами, которую прежде сжимала под мышкой. – Это вам.

Некоторое время он внимательно разглядывал несколько помятый подарок.

– С пустыми руками в новый дом не переезжают, – подсказала непонятливому хозяину.

– Ты не с пустыми руками, а с моей магией, – не очень-то вежливо напомнил он.

– И с коробкой шоколада. – Я многозначительно кивнула, дескать, бери уже, ночью с чайком насладишься. В крайнем случае передаришь. – Возьмите, это же не корзинка батата.