Большой секс в маленьком городе

Для Мальчиков это было слишком. Забыв о страхе перед венозной змеей и потерявшиеся рядом со сверкающей аркой возбужденной плоти, они упали в страну фантазий. Простыня скомкалась, Мальчики исчезли в темноте, вспыхнул белый свет, как будто склеенная пленка испытала свой странный оргазм, и меня парализовал громоподобный голос.

— Что ты сделал с моими малышами, подонок?

Тетя Долорес держала меня за воротник.

Попадали стулья, затопали убегающие ноги, и остальные зрители вежливо удалились, чтобы обсудить кинематографический изыск сегодняшнего вечера в более безопасном месте.

— Я? — кротко осведомился я и, еще не успев договорить, осознал, что это не самый разумный вопрос, который можно задать обезумевшей матери, во всяком случае, если я хотел дожить до пенсии.

— Ты! — проревела она, опалив мне брови.

К тому времени, как тетя Долорес приволокла меня домой, воротник рубашки был уже у меня на ушах. И только когда она бросила меня на пол, я заметил, что по дороге она прихватила и дядю Кена.

— Итак, — сказала она, снимая со стены распятие. — Что ты с ними сделал?

Мы с дядей Кеном посмотрели друг на друга. Мы сочли не совсем благоразумным говорить их матери, что, когда мы в последний раз видели ее любимцев, они исчезли в безднах ночной медсестры, но тетя Долорес находилась не в самом терпеливом расположении духа, и, если мы как можно быстрее не сочиним правдоподобную историю, она сделает с этим крестом что-нибудь совершенно недопустимое. От насильственного обращения в ее секту мускулистого христианства нас спасло только внезапное появление Мальчиков.

Появившись из недр медсестры, Мальчики увидели тетю Долорес и сбежали вместе с остальной публикой. Но они по-прежнему были так захвачены пережитым, что им требовалось немедленно снять напряжение, или им грозил взрыв. Фруктовый рынок уже закрылся, так что оставалось только одно, и они, как настоящие бравые солдаты, отправились в Дом Низких Женщин.

Тетя Долорес наступала на нас с дядей Кеном, похлопывая крестом по ладони, как вдруг ее остановил отдаленный шум. Гул приблизился, раздался грохот топающих ног и треск ломающегося дерева, и в дверь ворвались Мальчики. Сзади за ними гнались две Низкие Женщины, а вот впереди у них ничего не было. Они лишились своих детородных органов. Во двор ввалилась толпа людей, Низкие Женщины протестовали против такого недостойного мужчины разложения, клиенты утверждали, что такого с ними раньше никогда не бывало, а Мальчики обреченно продолжали вопительски вопить и завывательски завывать.

Можно было подумать, что тетя Долорес окажется в своей стихии. Женщина, которая, если б ей дали лишний год жизни (больше, чем кто-нибудь когда-нибудь давал мне), успела бы пожалеть и об этом. Конечно, то, что ее сыновья лишились репродуктивных органов, было настоящей Горестью, которую она могла эксплуатировать со всем жаром и свойственным ей театральным талантом, верно? Однако, когда я обнаружил ее, она не билась головой об стену в приступе отчаяния. Она даже не била кого-нибудь другого головой об стену. К моему удивлению, она, прячась за Низкими Женщинами, на цыпочках кралась к двери, словно непрошеный гость, который пытается потихоньку смыться, не вмешиваясь в семейный скандал. Тогда до меня дошло, что она приложила руку к этому делу с исчезновением детородных органов. Несомненно, в нем усматривались все признаки типичного тетиного репертуара.

— До свидания, тетя Долорес! — весело крикнул я.

Низкие Женщины обернулись, тетя Долорес резко выпрямилась и пронзила меня тем ледяным взглядом, которым пользуются хищники, чтобы загипнотизировать мелкую дичь. При обычных обстоятельствах я бы рухнул под его тяжестью, но, когда меня отделяла от тети Долорес стена разъяренных Низких Женщин, я чувствовал в себе необычайную дерзость.

— Куда это ты направилась? — осведомились они. — Это же твои сыночки. И это их пипетки, тебе за них и отвечать. Давай-ка, разворачивай свой жирный филей и доставай из нас эти штуки.

Лица Мальчиков вытянулись до коленок. Они не только лишились своего мужского достоинства, так еще и наивысшие авторитеты высказались в том роде, что само это достоинство, дай бог вернуть его обратно, всего-навсего какие-то «пипетки».

— Пожалуй, придется идти к Джорджи Пухолу, — сказала тетя Долорес.

— При чем тут он? Он-то в нас ничего не засовывал.

— Так-то оно так, — сказала тетя Долорес, — только он наколдовал, чтобы они там и остались.

Снаружи творилось настоящее светопреставление, потому что еще семеро клиентов Низких Женщин пали жертвами проклятия тети Долорес. Мы отправились к дому Джорджи во главе рассерженной армии в составе из бушующих Низких Женщин, которых успокаивала Рада, и растерянных клиентов, которых успокаивали соседи, от всей души осыпая колкостями.