Большой шмон

За окном тихо шумела листва. Потом шум усилился, и по крыше застучал довольно сильный дождь.

Он продолжался совсем недолго и стал затихать уже минут через десять. Варяг как раз оделся и решил выйти на двор по нужде. Вдруг он услышал за спиной какой-то шум. Варяг резко обернулся, но в то же мгновение тихий голос свирепо просипел:

— Не двигаться! Стой как стоишь! — И ему в плечо больно ткнулся холодный ствол.

Краем глаза Варяг успел заметить, что двустволку сжимал в руках один из тех визитеров-охотничков с синюшным испитым лицом, которые приходили недели три тому опохмелиться настоечкой. Сейчас этот был одет в выцветшую армейскую плащ-палатку, но рожа была синюшной, как и прежде. Синюшный сразу отступил на два шага назад, чтобы оказаться на безопасном расстоянии. И тут в кустах, с другой стороны, опять послышался какой-то шум. И уже не таясь, на полянку перед сторожкой вышел второй охотник — долговязый. Он тоже держал свое ружье наизготовке и тоже был в плащ-палатке. Еще не понимая истинных намерений двух алкашей, Варяг инстинктивно почувствовал неладное.

— Ну и что, мужики, будем делать? — спокойно спросил он, переводя взгляд с одного на другого.

— Знакомиться! — просипел синюшный. — Я старший сержант милиции Антипов. Вон он… — Кивок головы в сторону охотника, вылезшего из кустов. — Сержант Парфенов. А ты кто?

Варяг стал быстро соображать. То, что это самодеятельность чистой воды, у него сомнений не вызывало. Он в последние годы уже настолько привык к тому, что для его захвата на него, как на медведя-шатуна, всегда выходили самые подготовленные и самые обученные люди, начиная от специально подготовленных опергрупп, спецбригад ОМОНа до особых армейских частей, что появление двух перепивших хануриков с охотничьими ружьями его даже позабавило. Хотя особой причины для забавы не было: а что, если облава на него все еще продолжается и ментура просто решила поменять тактику и, чтобы усыпить его бдительность, выслала на разведку этих двух доходяг…

Трофейный омоновский автомат остался в доме за печкой, прикрытый стареньким ватником, а вернуться сейчас в егерский дом не представлялось никакой возможности.

— Документы имеются? — нетерпеливо просипел синюшный.

По его повадкам Варяг сразу догадался, что это и есть бывший мент Володька, о котором говорил Иван Васильевич. Значит, второй — совхозный тракторист Генка.

— Имеются! — обрадовался Владислав неожиданной возможности попасть в сторожку и сделал попытку бесхитростно улыбнуться. — Принести?

— Не надо! — коротко мотнул головой тот, не сводя с него глаз. — Генк, ну-ка сходи в избу, поищи там удостоверение личности… А ты, болезный, отойди-ка в сторонку, дай ему пройти.

Генка неуверенно шагнул к Варягу, не опуская ружья. Тот спокойно посторонился и насмешливо бросил Володьке:

— Я только не пойму, если ты местный мент, почему не в форме? Откуда я знаю, кто ты такой. Может, ты бандит с большой дороги…

— Не умничай… Я же знаю, кто ты… Я вчера на тебя ориентировку видал в райотделе. Ты — Варя-яг! — На тонких губах Володьки вспыхнула недобрая улыбка. — Опана! С лица-то сбледнул! Вижу: попал в самую точку! Ты — Варяг! Теперь я точно знаю!

— Я — Варяг? — деланно усмехнулся Владислав, глядя в мутные от беспробудного пьянства глаза бывшего мента. — Видать, мужик, можжевеловка тебе как две недели тому назад в башку ударила, так и не отпустила до сих пор. Милехин моя фамилия, Виктор Иванович Милехин, уроженец Москвы. Я к Ивану Васильичу погостить приехал, от дел отдохнуть, отоспаться, так сказать. Хотя сам не пойму, чего ради это я перед тобой распинаюсь… Я ж про тебя все знаю. Ты не мент, ты в колхозе сторожишь, так? А твой кореш на тракторе шоферит!

Антипов ничего на это не ответил, он продолжал стоять под усилившимся дождем, тупо направив на Варяга свою двустволку. В этот миг из сторожки донесся приглушенный вопль Генки — не то с перепугу, не то от удивления. Похоже, он за печкой нашел автомат… Владислав понял, что медлить больше нельзя. Он сделал то, чему научился лет тридцать назад, на футбольном поле в Казани: подался всем телом вперед, словно намеревался сделать рывок на пятьдесят метров по кромке поля, а в следующую секунду резко отклонился вбок и назад, чтобы обежать одураченного противника слева, прокинув мяч у него между ног… Только на этот раз это был не дворовый футбольный матч, а та самая игра со смертью в прятки, которой он так опасался… Варяг уловил мгновение, когда Володька, поддавшись на уловку, по инерции метнулся на опережение в надежде оттолкнуть его и, сделав нырок в пустоту, сам еле удержался на ногах, качнулся, разжал правую ладонь и оторвал руку от ружьица, а Варягу только и оставалось, что ухватиться за ствол и резко дернуть на себя.