Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая

Свидетель Котельников, из показаний которого следовало, что по заданию Калиушко он проводил проверку обоснованности возмещения НДС ООО «Топ-Сервис» за экспорт продукции. По результатам проверки им был составлен акт, являющийся основанием для возмещения НДС ООО «Топ-Сервис», директором которого был Фиалковский. Со мной он не знаком.

Допрошены все свидетели, кроме самого Фиалковского (как в суде, так и на предварительном следствии), который ныне являлся народным депутатом Украины. И суд перешёл к оглашению экспертиз и допросу свидетелей нападения.

Свидетелей самого нападения не было — были опрошены свидетели, которые обнаружили Калиушко. Один из них сказал, что кровь шла из тамбура квартиры, а это не согласовывалось с показаниями Геринкова, который указал, что напал на Калиушко на лестничной клетке. Но свидетель мог ошибаться. И также Лясковской были оглашены показания соседки, которая не смогла явиться в суд и прислала письмо, что подтверждает свои показания, данные на предварительном следствии: когда ей позвонили в дверь квартиры и она увидела Калиушко, лежавшую в крови, то она подумала, что у неё проблемы по женской части, о чём ранее потерпевшая ей рассказывала. И вызвала скорую помощь, которая приехала со значительной задержкой. И, как было указано в оглашённой судмедэкспертизе, Калиушко умерла от потери крови по причине несвоевременного оказания медицинской помощи.

Последним был допрошен сын Калиушко. На вопросы Лясковской он сообщил, что его мама никогда не рассказывала о каких-либо угрозах, поступавших ей со стороны кого-либо в связи с её профессиональной деятельностью как замначальника налоговой инспекции Жовтневого района г. Киева. Что рекламу предприятия «Топ-Сервис» по телевизору он видел. И что мама говорила, будто это предприятие обслуживается у неё в инспекции, однако о каких-либо проблемах с этим предприятием не высказывалась.

Возможно, из любопытства, а может быть, потому, что данные показания на предварительном следствии Маркуном и Гандрабурой о мотивах нападения на Калиушко, связанных с покупкой ей квартиры, в этой части совпадали с их показаниями в суде, для опровержения этих показаний Лясковская спросила у сына Калиушко, известно ли ему что-нибудь о покупке матерью квартиры незадолго до нападения. Свидетель ответил, что да: его мама незадолго до нападения купила ещё одну квартиру на той же лестничной площадке, рядом с квартирой, в которой они жили.

После допроса сына Калиушко Лясковская распустила участников процесса и назначила следующее слушание на следующий день — завтра, во вторник, в девять часов утра.

В то время как участники процесса расходились, а адвокаты прощались со своими подзащитными, один из адвокатов попросил передать газету подсудимому, которого он защищал. Тот попрощался со своим адвокатом, посмотрел на титульный лист и передал газету мне.

На четверть газетного титульного листа была моя фотография в клетке. В костюме, белой рубашке и галстуке. Один из тех снимков, сделанных фоторепортёром два дня назад. И крупным шрифтом заголовок на ширину листа: «Аль Капоне с интеллигентной улыбкой». В статье в двух словах рассказывалось о сути дела. О значимости для правовой системы этого процесса. О беспрецедентных мерах безопасности, принятых МВД для его обеспечения. Было сказано о высоком профессионализме судьи и взято интервью у Лясковской. В конце статьи — видимо, как подтверждение моей вины — было написано: «Шагин довольно свободно в клетке общается со своими обидчиками» (видимо, по информации, полученной от МВД, прокуратуры или судьи по моим показаниям, которые я всё ещё был лишён возможности дать в суде, по моим взаимоотношениям с некоторыми подсудимыми в клетке как бизнесмена с рэкетирами). И комментарии моего адвоката: «Они уже два с половиной года в СИЗО и вместе ездят на суды».

Я попросил разрешения оставить газету себе, чтобы показать адвокату.

Следующим рассматривался эпизод нападения на Доскоча и Тютюна. В обвинительном заключении было написано буквально следующее:

«В конце 1997 года Фиалковский обратился к Доскочу и Тютюну для конвертации крупной суммы валюты в размере 500 тысяч долларов. И в связи с тем, что валюта поступила на несколько дней позже обещанного, у Шагина, как у компаньона Фиалковского и фактического руководителя предприятий, имеющих в названии словосочетание “Топ-Сервис”, возник умысел наказать Доскоча и Тютюна за несвоевременное поступление валюты, и для реализации своего преступного умысла организатор банды Шагин обратился к одному из её членов — Совенко…»