Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая

На следующий день судебное заседание началось с допроса потерпевшего Доскоча. Тот пояснил, что в 1997 году он вместе с Тютюном занимался регистрацией иностранного банка в Украине. Арендовали помещение в ПАО «Банк “Украинский капитал”», зампредседателя правления которого был Радянский. Оказывали консультационные услуги компании «Топ-Сервис». По поводу конвертации валюты в сумме 500 тысяч долларов к ним обращался Фиалковский, который приходил в банк с человеком по имени Вадим. Но так как в его показаниях на предварительном следствии, которые лежали перед Лясковской в томе дела на столе, фигурировал не Вадим, а Игорь, судья сразу же переспросила Доскоча:

— Вы хотели сказать «Игорь»?

— Да, — ответил Доскоч, — я ошибся, — и продолжил давать показания.

Он сказал, что Фиалковский требовал ускорить процесс конвертации, высказывал недовольство в связи с задержкой поступления валюты. От Фиалковского или приходившего вместе с ним в банк Игоря (Макарова тоже звали Игорем) он слышал мою фамилию, поэтому решил, что я их шеф. Фиалковский, или Игорь, сказал: «Шагину это не понравится». Через несколько дней на него было совершено нападение — двое неизвестных отобрали у него пакет с 50 тысячами гривен.

Поскольку показания, данные на предварительном следствии и в суде Доскочом, отличались от показаний, данных им в милиции, куда он обратился по факту ограбления, судья спросила его о причинах таких отличий. Доскоч пояснил, что сначала он не связывал ограбление с Фиалковским и фирмой «Топ-Сервис», поэтому в своих первых показаниях он об этом не говорил. Потом же, два года спустя, когда к нему обратились оперативные работники и он узнал, что задержаны причастные к ограблению, он вспомнил и дополнил свои показания обстоятельствами о посещении его и Тютюна Фиалковским по поводу конвертации валюты и другого, о чём он рассказал в судебном заседании.

— Есть ли вопросы к Доскочу? — спросила судья.

Ни у прокурора, ни у участников процесса вопросов не было, и, когда судья уже собиралась отпускать Доскоча, я сказал, что у меня есть вопрос.

Глядя из-под очков, с еле видимой улыбкой, в которой было написано: «Что Вы ещё хотите? Уже и так всё понятно!», спрятанной за сжатыми губами и углубившимися краешками рта, Лясковская сказала:

— Спрашивайте, Шагин!

— Какое у Вас образование? — спросил я Доскоча.

— Отклоняю вопрос, — ответила Лясковская. — Есть ли ещё вопросы?

— Да, — сказал я.

— Спрашивайте, Шагин, — сказала судья.

— Есть ли у Вас финансовое образование?

— Ответьте Шагину, Доскоч, — сказала судья.

— Нет, — ответил Доскоч.

— Что ещё, Шагин? — спросила судья.

— А какое у Вас образование? — спросил я.

— Ответьте, Доскоч, — сказала судья.

— Учитель младших классов, — ответил Доскоч.

Судья посмотрела на меня, как будто давая мне слово.

— А по каким вопросам, Доскоч, Вы консультировали Фиалковского?

— Свидетеля зовут Дмитрий Николаевич. Отвечайте, Доскоч! — сказала Лясковская.

— По финансовым.

Судья посмотрела на меня.

— И Вам хватало образования или Вы заканчивали какие-то дополнительные курсы?

— Нет, — ответил Доскоч. — Я помогал Тютюну.

— И Вы же помогали Тютюну в регистрации представительства иностранного банка?

— Вопрос снимается, — сказала Лясковская.

— На момент, когда к Вам и Тютюну обратился Фиалковский для конвертации валюты, представительство иностранного банка уже было зарегистрировано?

— Нет, — ответил Доскоч.

— А у иностранного банка, представительство которого Вы регистрировали («Помогал», — уточнил Доскоч), был договор аренды помещения с банком «Украинский капитал»? — спросила Лясковская.

— Мы пока работали без договоров, — ответил судье Доскоч.

— Продолжайте, Шагин, — сказала судья.

— А если представительство иностранного банка у вас ещё не было зарегистрировано, как вы собирались конвертировать для фирмы валюту?

— Тютюн был посредником, — ответил Доскоч. — А валюту должен был конвертировать Радянский, банк «Украинский капитал».

— А тогда какое Вы отношение имели к конвертации валюты? — продолжил я.

— Я был гарантом сделки, — ответил Доскоч.

Прокурор хотел задать вопрос: «Как Вы с образованием учителя младших классов гарантировали сделку на сумму 500 тысяч долларов?», но судья его оборвала.

— Спрашивайте, Шагин, — сказала она.

— Сумма была ровно пятьсот тысяч долларов?

— Да, — ответил Доскоч.

— А Вы видели платёжные документы?

— Нет, — ответил он.

— Значит, это Ваше предположение, что пятьсот?

— Да, — ответил Доскоч.

— И, значит, Вы не видели фирму в платёжных документах?

— Нет, — ответил Доскоч.

— Значит, то, что валюта для фирмы «Топ-Сервис», — это Ваше предположение?

— Нет… да, — ответил Доскоч.

— Что «нет»? Что «да», Доскоч? Помедленнее, Шагин, Вы говорите очень быстро, — вмешалась судья.

— Я говорю быстро, потому что я быстро думаю, — подсказывал с задней скамейки Стариков.

— Я всё пишу, Ваша честь, — сказала Света. Она ловила каждое моё слово и не отводила от меня глаз.

— Вы занимались обналичкой?

— Да, — ответил Доскоч.

— То есть фиктивным предпринимательством?

— Да… нет, — ответил Доскоч.