Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая

После этого был допрошен Ружин. Он отрицал своё соучастие в покушении на Пацюка и сообщил, что признательные показания на предварительном следствии, как уже говорил ранее, давал по просьбе генерала Опанасенко. А пистолет, который после совершения преступления, по его показаниям, он забрал у Рудько и выкинул в озеро под Киевом, при нём в озеро кинул генерал Опанасенко. А на воспроизведении Ружин показал то место.

Рудько был доставлен в суд по своему заявлению, в котором (очевидно, по настоянию адвоката) он попросил прощения у судьи за своё поведение, — и Лясковская ему позволила принимать участие в дальнейшем процессе.

Рудько в совершении покушения на убийство Пацюка вину не признал. На вопрос судьи, совершал ли он это преступление, замотал головой.

Были оглашены его показания с предварительного следствия в РОВД и нахождения его в ИВС, в которых он сообщал, что по предложению Ружина выстрелил Пацюку в голову два раза. Последний выстрел — как контрольный. После чего скрылся с места преступления и вернул Ружину пистолет. И на воспроизведении продемонстрировал способ совершения преступления.

Рудько не смог объяснить суду, откуда такие показания. Его адвокат попросила Лясковскую обратить внимание на то, что они были получены без адвоката.

Маркун, который по эпизоду Пацюка был допрошен последним, дал показания, что, как он уже ранее сообщал на следствии в СИЗО, в апреле 1999 года Макаров отправил его ко мне за деньгами, потому что не смог дозвониться до Старикова.

— Шагин сказал, что денег у него нет, — продолжил Маркун. — Макаров снова отправил меня к Шагину, чтобы тот взял или одолжил деньги у Фиалковского. Шагин сказал, что у Фиалковского тоже нету, что он все деньги вложил в мясо, а мясо арестовали. Макаров при мне звонил Фиалковскому. Тот был за границей. Потом Макаров меня снова отправил к Шагину — выяснить, кто его арестовал. Шагин сказал: насколько ему известно, глава ветеринарной службы, но точно он не знает. Данную информацию я передал Макарову, — закончил давать показания Маркун.

— И Вы так ездили весь день туда-сюда, от Макарова к Шагину и от Шагина к Макарову? — спросил Маркуна прокурор.

— Да, — ответил тот, — я работал у Макарова водителем и выполнял его поручения.

На вопрос прокурора, откуда в деле его показания о том, что Шагин ему заказал за три тысячи долларов убийство Пацюка, а он заказал Лазаренко, Маркун ответил, что уже рассказывал ранее, что всё писал по указанию милиции и следователей. Сначала нужно было, чтобы он дал показания, что Шагин ему заказывал Пацюка за три тысячи долларов, сказал Маркун. И чтобы он подтвердил это Шагину на очной ставке. Потом нужно было, чтобы он отказался от этих показаний. И чтобы за десять тысяч долларов Шагин заказал Пацюка Старикову.

— И я по этому поводу инструктировал Старикова в кабинете, — сказал Маркун.

— А как Вы запоминали столько информации? Инструктировали Старикова. А до этого — Лазаренко. У Вас были какие-то записи? Или тетрадь — там, где Вы записывали пожелания работников милиции? — и Лясковская посмотрела на Маркуна.

— Тетрадь была, — ответил Маркун, — но на стене висела схема.

— Какая схема, Маркун? — спросила Лясковская.

— Схема с фотографиями и на ней стрелочками: кто кому что заказывал. И я с этой схемы переписывал к себе в тетрадь.

— А Вы, Стариков, видели схему? — спросила Лясковская.

— Да, она висела на стене. Самая верхняя фотография была Шагина.

Как было записано в протоколе опознания, Пацюк не мог с уверенностью опознать Рудько (и не мог опознать, и не мог в этом отказать следствию).

И, за исключением переделанного под мелкокалиберный патрон газового пистолета, по одним показаниям, который для убийства Пацюка Ружин купил у не установленного следствием лица, а по другим — что этот пистолет при нём кинул в озеро генерал Опанасенко и Ружин указал место, ни свидетельств, ни свидетелей покушения на Пацюка не было.

Но если предположить, не принимая во внимание версию в обвинительном заключении, что заказчиком по этому преступлению являлся не я, а Маркун (вне зависимости от того, какими мотивами он руководствовался или что руководствовало им), то была понятна его заинтересованность, при способствовании следствия, сначала в показаниях сделать меня заказчиком, уменьшая свою роль до посредника, а потом и вовсе избежать ответственности, перекладывая роль посредника на Старикова.

И заинтересованность в этом следствия, чтобы в суде не выглядело, будто при строгой иерархии банды и её организованности Шагин делал без разбора заказы всем подряд.

И, может быть, поэтому или потому, чего, казалось, он так старательно избегал на следствии — не попасть в заказчики и не потянуть за эту самую белую нить на себя всё дело, — перед рассмотрением этого эпизода Маркун (на всякий случай) поменял (или ему поменяли) адвоката.

В этот день суд закончил допрос всех (кроме меня) подсудимых по эпизоду Пацюка. И на следующий день были вызваны потерпевшие и свидетели для подтверждения мне мотива.