Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая

Судья спросила, есть ли ходатайства. Рудько достал из кармана капроновый шнур. Надел петлю себе на голову, второй конец перекинул через прут верха клетки и начал тянуть с такой силой, что его лицо покраснело, голова склонилась набок, а шея, казалось, вытянулась.

Всё же было сомнительно, можно было так повеситься или нет. И какое-то время присутствующие в клетке и в зале наблюдали за Рудько.

Тишину прервала Лясковская:

— Смотрите, он сейчас повесится! — сказала она. — Сделайте что-нибудь!

Маркун вскочил со скамейки, отобрал у Рудько свободный конец верёвки, вынул его голову из петли и убрал верёвку к себе в пакет.

— Спасибо, Маркун, — сказала Лясковская. — Что Вы хотели? — спросила она Рудько.

И когда тот начал отвечать, что его не лечат, удалила его из зала до конца судебного процесса.

После этого суд приступил к изучению эпизода Склярова, мотивом на убийство которого, как было указано в обвинительном заключении, для меня послужила возникшая конфликтная ситуация в процессе совместной деятельности между ООО «Топ-Сервис» и Береславской пищевкусовой фабрикой. Как было написано, причиной стали: разногласия во взаиморасчётах; позиция Фиалковского, способствовавшего привлечению к уголовной ответственности и аресту директора Береславской ПВФ Бацанюка и назначению на эту должность Будаша; занижение оценки имущества фабрики, переданного ООО «Топ-Сервис»; активная деятельность Склярова по отстранению Будаша от руководства фабрикой. И с заказом на совершение этого преступления за денежное вознаграждение, по версии обвинения, я обратился к Маркуну.

И, снова минуя мой допрос, судья предложила дать показания Маркуну. Тот вину не признал — сказал, что я к нему не обращался для совершения убийства Склярова. А также — очевидно, упреждая вопросы прокурора об отсутствии его каких-либо показаний в деле по этому эпизоду, как свидетельство его добровольного выбора, какие показания давать, а какие нет, — добавил, что к нему на следствии ни следователи, ни оперативные работники не обращались с требованием писать что-то о Склярове.

— А Вы сами не стали? — спросила судья.

— Чтобы писать, надо знать, что писать, — ответил Маркун.

— Я понимаю, — сказала Лясковская и приступила к допросу Лазаренко, к которому, по версии следствия, после того как получил заказ от меня, Маркун обратился для совершения преступления.

Лазаренко сказал, что он не знает, кто такой Скляров, и не принимал участие в его убийстве.

— Макаров Вам не предлагал это преступление брать на себя? — спросила Лясковская.

— Нет, — ответил Лазаренко. — По этому преступлению я и Ружин сочиняли показания вместе со следователем Кóзелом и Донским в одном кабинете.

— И что Вы там насочиняли? — спросила судья.

— Нужно было сделать так, что мы ездили в Херсон убивать Склярова, а потом передумали из-за того, что у нас из тайника украли пистолет.

— Но в одних показаниях Вы писали: «из-за того, что он хороший человек и у него двое детей». В других, — и Лясковская огласила показания, — из-за того, что Вам нужны были деньги и Вы решили продать пистолет.

— Я ничего не писал, — ответил Лазаренко. — Писали Кóзел и Донской. А я предоставлял версии.

— То есть можно сказать — чтобы записать в протокол, — что Вы вместе со следователями расследовали преступление и предоставляли разные версии?

— Мне и Ружину так генерал Опанасенко предложил съездить отдохнуть в Херсон. И помочь следователям сочинить преступление — покушение на Склярова.

— И вы съездили, отдохнули и помогли?

— Да.

— Чтобы потом сесть в тюрьму?

— Генерал Опанасенко сказал, что мы не сядем в тюрьму, потому что самого преступления не было. Он сказал, что это ему нужно против депутата.

— Он Вам сказал, против какого?

— Меня не посвящали.

— Понятно, — ответила Лясковская.

Следующим был допрошен Ружин, который также дал показания, что со следователем Кóзелом и Донским, с которым вместе учился в музыкальной школе и с этого времени у него с ним сложились дружеские отношения, по предложению Опанасенко согласился помочь «сочинить» эпизод покушения на убийство Склярова. Вопросов к Ружину и Лазаренко со стороны участников процесса больше не было.

Рудько, как обвиняемый в совершении покушения на убийство Склярова, из-за отсутствия его в зале не мог быть допрошен, и его показания на предварительном следствии по причине отсутствия таковых не могли быть оглашены в суде.

Адвокат Ружина попросил Лясковскую обратить внимание на то, что в надзорном делопроизводстве (в количестве одного тома, случайно приобщённого к делу вместе с двадцатью пятью томами заявлений и жалоб) содержится запрос не являющегося участником следственной группы генерала Опанасенко в МВД Херсона о возможных конфликтных ситуациях, связанных с Херсонской ПВФ и обращений по этому поводу в милицию.