Читаем Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая полностью

— Мне рассказал Макаров, зачем я отвозил этого человека, а я рассказал следователям. А они записали в протоколе такие показания и сделали протокол опознания по фотографиям, который сказали мне подписать.

— Вы знали Котенко ранее?

— Нет, — ответил Лазаренко.

— Вы этого незнакомого человека отвозили к кафе? Встаньте, Котенко, — сказала Лясковская.

— Я не знаю, — ответил Лазаренко.

— Вы его видели — человека?

— Нет, — ответил Лазаренко.

— А как же Вы его подвозили?

— Дверь открылась, и он сел на заднее сиденье.

— Ну, Вы же должны были повернуться и убедиться, что пассажир у Вас в салоне, прежде чем начать движение?

— Я повернулся.

— И его Вы не видели?

— Нет.

— Он что — был в шапке-невидимке?

— Нет, — ответил Лазаренко.

— Ну, Вы же говорите, что его не видели. Или его не было в машине, когда Вы повернулись?

— Был.

— И Вы его не видели?

— Не видел.

— Когда он там был?

— Да, — ответил Лазаренко.

— Как такое может быть, Лазаренко?

— Потому что он тоже повернулся посмотреть в заднее стекло.

— То есть Вы не видели его лица?

— Да, — ответил Лазаренко.

— Лазаренко! Давайте показания нормально!

— Как нормально? — ответил Лазаренко. — Я даю как могу.

— Нормально, — сказал ему в клетке Маркун.

— Вот Вам Маркун и объяснит, как нормально. Вопросы есть к Лазаренко?

Вопросов не было.

— Час — обеденный перерыв. Маркун, объясните Лазаренко, как давать показания.

— Ваша честь, — негромко сказал я.

И Лясковская, уловив, посмотрела на меня. А потом снова на Маркуна:

— Только культурно, пожалуйста, Маркун.

И суд покинул зал.

После обеда по эпизоду убийства Князева первым был допрошен Маркун. Он дал показания, что к убийству Князева отношения не имеет, что ему от Трофимова было известно, будто Князев тому угрожает. И Маркун посоветовал Трофимову уехать из города, а он тем временем поможет уладить этот вопрос. И поговорит с Макаровым, который знаком с Князевым. А потом Трофимов вернётся. Он хотел помочь Трофимову, чтобы эта ситуация разрешилась мирным путём. А об убийстве Князева узнал из газет. И никакого отношения к этому не имеет.

— Скажите, Маркун: Вы всегда всем помогаете или только когда Вас просят?

— Стараюсь всегда, — ответил Маркун.

— Ходите по улицам и помогаете?

— По улицам не хожу.

— Вот такой вот у нас помощник, — сказала Лясковская.

Были оглашены показания Маркуна на предварительном следствии до его допроса в СИЗО (показания всех подсудимых, данные ими в следственном изоляторе, полностью совпадали с их показаниями в суде) и оглашена очная ставка Трофимова и Маркуна, на которой Трофимов сказал, что он рассказал о конфликте с Князевым Маркуну, а тот ответил, что сам уладит вопрос.

— Как уладит?

— Да как-нибудь, и что это будет стоить мне семь тысяч долларов, — был ответ Трофимова следователю. — Я сказал, что после того, как вопрос будет улажен, отдам Маркуну свой автомобиль, а позже — ещё четыре тысячи долларов. И Маркун сказал мне уехать из города.

На очной ставке Маркун подтвердил показания Трофимова, добавив, что тот заказал убить Князева за 7 тысяч долларов, то есть за автомобиль и позже — ещё 4 тысячи долларов.

— Кому заказал?

— Вообще заказал найти исполнителя, — таков был ответ Маркуна следователю.

А он этот заказ передал Лазаренко за ту же сумму, а также то, как выглядит Князев и где его можно увидеть. И знает, что убийство Князева совершили те же люди, что и покушение на Пацюка.

После того как Князев был убит, он позвонил Трофимову и сказал, что тот может вернуться в город. И в качестве оплаты получил от него автомобиль, который передал Лазаренко.

Трофимов не подтвердил эти показания, и в протоколе очной ставки каждый настаивал на своём.

— Как Вы можете объяснить эти показания? — спросила Лясковская Маркуна.

— Перед очной ставкой нас завели в кабинет в РОВД, и мы договорились, что будем стоять каждый на своём. Я должен был загрузить, оговорить Трофимова. А он сказал, что будет стоять на своём. Я сразу сказал оперативным работникам о Макарове. «Макаров тут не нужен», — сказали они. Я сделал всё, как мне говорили милиционеры. То, что я буду говорить на Трофимова, а он — это отрицать, их это устраивало. И мы перед следователями на очной ставке разыграли весь этот цирк.

— В котором вы были… — и Лясковская посмотрела на Моисеенко.

— Актёрами, — сказал Маркун.

— Ясно, — сказала Лясковская.

Следующим был допрошен Лазаренко. Он сказал, что также не имеет отношения к убийству Князева и что Маркун не обращался к нему для совершения этого преступления.

Были оглашены показания Лазаренко и очная ставка его и Маркуна, на которой Лазаренко подтвердил показания Маркуна, что к нему для убийства Князева за денежное вознаграждение обратился именно Маркун. А он переадресовал этот заказ Ружину и Рудько.

«Что значит “переадресовал”? — спросил следователь. — «Переадресовал как поступивший не по адресу». — «А автомобиль Вы получили?» — «Я договорился купить автомобиль у Маркуна, а деньги за него передать Ружину».

— Откуда эти показания, Лазаренко? — спросила Лясковская.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное / Современная русская и зарубежная проза
Разум
Разум

Рудольф Слобода — известный словацкий прозаик среднего поколения — тяготеет к анализу сложных, порой противоречивых состояний человеческого духа, внутренней жизни героев, меры их ответственности за свои поступки перед собой, своей совестью и окружающим миром. В этом смысле его писательская манера в чем-то сродни художественной манере Марселя Пруста.Герой его романа — сценарист одной из братиславских студий — переживает трудный период: недавняя смерть близкого ему по духу отца, запутанные отношения с женой, с коллегами, творческий кризис, мучительные раздумья о смысле жизни и общественной значимости своей работы.

Дэниэл Дж. Сигел , Илья Леонидович Котов , Константин Сергеевич Соловьев , Рудольф Слобода , Станислав Лем

Публицистика / Самиздат, сетевая литература / Разное / Зарубежная психология / Без Жанра