Большой вальс

— Мистер Уорни желает одного — справедливости. Я далеко не беден и мог бы прислать к вам, мисс (все ещё мисс!) Браун, своего адвоката. Но дело-то очень щекотливое. Вот, взгляните. — Клиф веером метнул перед Викторией фотографии лунной оргии.

Едва взглянув, она отшатнулась:

— Это неправда! Я… — Виктория чуть было не сказала: я не делала этого и вдруг бессильно села. Тело прекрасной девушки в клубке обнаженной «братии» принадлежало другой, знакомой.

— Наркотическое опьянение не является оправданием твоего поступка. И Астор это хорошо понял.

Виктория, перестав ориентироваться в прошлом Антонии, покорно пролепетала:

— Что вы хотите?

— Тебя. Все ещё хочу тебя. Только не втихаря, на заброшенной ферме. А на следующей встрече нашего Братства. Я сделаю тебя Верховной Жрицей, Тони… С тех пор, как погибла Дзидра, достойной замены у меня нет…

Виктория не успела шелохнуться, а знаменитый Лиффи лежал у её ног. Сбросив туфли, он покрывал поцелуями её ступни, покусывал пальцы. Она ещё чувствовала эти странные прикосновения в то время, как руки Клифа расправившись с её свитером, расстегивали молнию брюк.

— Но ведь осталось всего десять минут! — простонала она в отчаянии, с надеждой следя за убегающим временем.

— Ты права, детка. Я потерял голову. Надо отменить концерт, — Уорни потянулся к телефону, но Вика нажала на рычаг:

— Зачем отменять? Я буду здесь ещё три дня. — Самое главное немедленно отделаться от пылкого визитера, а там — пусть разбирается Шнайдер или полиция.

— Я улетаю ночным рейсом в Рим. Мы увидимся 29-го в Праздник Всех Святых. Ты получишь извещение. И все будет как прежде, — Лиффи шагнул к ней и на Викторию обрушился сногсшибательный поцелуй.

Первый поцелуй в её жизни — напористый, наглый, мокрый. «Боже, если это всего лишь поцелуй, то каково же настоящее изнасилование», промелькнуло в помутившейся от отвращения голове, в то время, как язык Уорни, казалось, достал её глотку. Она еле удержалась на ногах, сжав виски и дрожа всем телом. Лиффи любовался этим зрелищем.

— Ты все ещё моя. До капельки моя, Инфинита! Через три дня у нас будет жаркое сражение! Мы рассылаем сорок приглашений. Двадцать мускулистых, ядреных «братьев» в твоем распоряжении, моя жрица!

Уорни нехотя встал и направился к двери:

— Сегодня буду погано пень, крошка… А скажи, скажи мне сейчас, я хочу знать немедля — тебя взорвала смерть Астора?

Он вернулся и схватив Викторию за плечи, впился ей в зрачки алчущим взглядом.

— Сумасшедший! — поняла Вика и согласилась «Да».

— Ты чувствовала, как увядает твое сердце, пухнут и разрываются кишки, как вытекает кровь из холодных жил… Горячая, красная, липкая кровь? — Лиффи тряхнул девушку так, что она лязгнула зубами.

— Да.

— Ведь это я убил его. Я — неистовый Лиффи. Магистр «Братства Кровавого рассвета». Убил ради тебя, моя ненасытная белокожая вампиресса! Уорни прильнул губами к её шее, а когда разжал руки, Виктория без чувств рухнула на пол.

Артур явился через минуту, наткнувшись на лежащую у двери девушку.

— Я думал, — что это у тебя незаперто? — замялся Шнайдер, не слишком удивившись.

Уже час он сидел, запершись в своем номере, зная, что внизу поджидает возвращения Виктории Уорни. Вначале он собрался дать отпор негодяю, раз и навсегда убрав его с пути, но потом что-то похожее на зависть стало исподволь разъедать его решимость. Бедная Тони, словно глупая птичка попадалась в сети этого мерзавца, а неведавшая тревог Виктория так запросто избежит опасности. Нет, пусть и она хлебнет от звездной славы. Не все же одни розы, — пора отведать шипов, как справедливо отмечено в интервью.

Мысль, что Уорни разоблачит Викторию, не пугала его: Лиффи безумен и вряд ли зорок. Он плохо видит что-либо, кроме себя. А вот припугнуть может здорово, хорошенький будет урок для крошки!

— Зачем ты впустила его? Что сделал этот мерзавец? — суетился Артур, поднимая полуобнаженную Викторию, и с удовольствием отмечая её распухшие губы и багровое пятно на шее, у сонной артерии.

— Прямо вампир. Иди в ванну, сделай примочки горячей водой. Подожди, я лучше сам. Посиди здесь.

Когда Артур узнал от Виктории подробности визита Уорни, он снова пожалел, что не приостановил эту встречу. Теперь Лиффи станет рассчитывать на возвращение Тони в Братство, а фотографии в его руках представляют серьезную угрозу. Понятно, как убрался на тот свет несчастный Астор. И Шнайдер чуть не завыл от злости, вспомнив свою неудачную попытку пристрелить Лиффи, спасая брак Антонии с лордом. Не успел. А этот гад выложил бедному Астору паскудные фотографии… Мразь.

— Мразь, падаль. Пора убрать его с нашего пути. Ложись спать, детка, и прими-ка таблетку валиума. А то Ингмар решит, что ты всю ночь занималась любовью.

Артур подал таблетку и заботливо укрыл Викторию одеялом.

Часть 2

Глава 1. Парижские тайны