Болтливая служанка. Приговорённый умирает в пять. Я убил призрака

— Я пошлю в «Калао» инспектора. Если понадобится, передам сообщение о розыске по радио. — Поднявшись, он протянул Арле руку. — Но все это ни к чему: я уверен, Вотье никуда не делся.

— Я тоже на это надеюсь, — сказал Арле.

Он вышел из комиссариата в дурном расположении духа. Как насмешливо улыбался Фонтен, говоря: «За тем и ходят…» На что он намекал?

Арле сел в машину, включил стартер, на секунду прислушался к ровному гудению мотора. Почему он не предусмотрел такой возможности? Кто знает, может, в эту минуту Макс, вернувшись к семейному очагу, объясняется с Франсуазой, привирая, как и положено мужу, проказничавшему на стороне.

Арле резко выжал газ. Ему хотелось закричать, что он не верит этому, что это противно! Грубые, пошлые домыслы Фонтена выеденного яйца не стоят, Арле это знает, чувствует! Фонтен не принял его всерьез, и расследование он проведет кое-как, а когда спохватится, будет поздно.

Арле судорожно вцепился в руль. Придется рассчитывать только на себя и действовать быстро, очень быстро.

В зале было еще темно. На столах громоздились перевернутые стулья. Голый по пояс негр мыл пол, обильно поливая его водой. Едкий запах мыла смешивался с запахом пива и сырого табачного пепла.

Негр поднял голову, обозначил приветствие и снова склонился над шваброй. Его босые ноги шлепали по мыльному полу.

— Что вам угодно? — спросила появившаяся за стойкой женщина в зеленом кимоно с золотистой отделкой.

Арле подошел. Женщина не спускала с него пристального взгляда. Брюнетка, непричесанные волосы, толстые губы, кимоно едва прикрывает грудь. Арле объяснил, зачем пришел.

Лицо женщины помрачнело.

— Я по горло сыта этой мутью! — процедила она. — За последние десять минут мне уже второй раз надоедают из-за этого типа! Только что его жена…

— Госпожа Вотье?

— Вы не могли бы передать ей, что я не нанималась ангелом-хранителем к ее мужу? Водила бы его на поводке!

Арле сдержался.

— Он не вернулся домой. И на работе его нет, хотя он должен был явиться в восемь.

Пожав плечами, девица закурила сигарету.

— Он умотал в три, сразу после звонка. Это все, что я знаю. С тех пор я его не видела.

— Так ему звонили?

— Да.

— Кто?

— Не знаю. Какой-то мужчина.

— Что он сказал? Постарайтесь вспомнить. Это очень важно!

Женщина прикрыла глаза и медленно выпустила из ноздрей дым.

— А что тут стараться! «Господин Вотье у вас? Звонят от господина Арле. Пусть немедленно приедет!» Всё.

— От господина Арле? Вы уверены?

— Абсолютно.

— А Вотье? Как он это воспринял? Что сказал? Вы слышали, что он ответил?

— Да он и слова сказать не успел: тот, похоже, сразу повесил трубку.

Арле с усилием сглотнул слюну. Слабая надежда, которую он питал по пути в «Калао», покидала его.

— Он уехал сразу?

— Да, заплатил по счету и был таков.

— И ничего вам не сказал?

— А с чего ему со мной разговаривать? Я его знать не знаю и никогда прежде не видела.

— Он провел у вас этой ночью несколько часов. Что он делал? Пил?

— Скорее смотрел, как пьют другие. Вернее, как пьет…

— Барнель?

— Да, они довольно долго беседовали…

— Я слышал, Барнель работает в рыболовецком хозяйстве?

Она бросила на Арле подозрительный взгляд, затянула потуже пояс полураспахнутого кимоно.

— Да, это правда, он работает у Регера.

— Вы позволите мне позвонить?

Она махнула сигаретой в сторону аппарата, стоявшего в углу бара:

— Там и телефонная книга.

— Спасибо.

Арле выписал из книги адрес, набрал номер. Женщина вынула пудреницу с пуховкой, зеркальце, помаду и, облокотившись о стойку, начала прихорашиваться. Зеленый шелк обтягивал ее тугие бедра.

Рыболовецкое хозяйство Регера наконец отозвалось. Барнель час назад уехал от них в Буаке, где намерен провести Рождество с приятелями. Он должен вернуться к понедельнику. Если месье желает что-нибудь передать…

Арле повесил трубку. Какая досада! Не может быть и речи, чтобы отправиться в Буаке самому: это больше трехсот километров от Абиджана.

Арле отошел было от телефона, но тут же вернулся и набрал еще один номер.

— Я хотел бы поговорить с комиссаром… да, срочно. Комиссар Фонтен? Арле. Я сейчас в «Калао». (Из трубки послышалось ворчание: «И что вам неймется, господин Арле?») Макс Вотье покинул это заведение в три часа ночи после телефонного звонка… Да, ему звонили, причем якобы от меня. Вы вольны по-прежнему считать, что все это ерунда, но я счел нужным поставить вас в известность.

Арле бросил трубку, рассчитался за разговор, попрощался с девицей, все еще наводившей марафет, и вышел.

Он сел в машину У него опускались руки. С самого утра он вертелся по кругу, натыкаясь то на одно, то на другое препятствие, словно слепой шмель. Правильно говорил комиссар: не его это дело. За пределами своего кабинета он на редкость бестолков. Даже не смог заставить Фонтена всерьез отнестись к своим опасениям. Если честно, ему оставалось только одно: поехать к Франсуазе, признаться в своей неудаче и подготовить ее к неотвратимому.

Но и на это он был неспособен. Стоит Франсуазе открыть дверь, стоит ему встретить ее лихорадочный взор…