Болтовня

– Я не селила, я ее отправила, мне тут только ее не хватало, но я не про это. Лешка мой не придурок, он в такие семейные переделки не будет встревать, у него башка на месте. И в собственном доме он не будет такой бордель устраивать, на это у него башка варит. Я тебе о другом. Она тут у нас была, и слышу, просит его на гитаре поиграть, а он уже тогда ее и в руки не брал. Но слышу, вытащил из залежей шкафов. Мимо комнаты иду: он играет, она слушает, открыв рот. Он вообще же хорошо поет, у него голос красивый, из него бы классный артист получился.

– Да, я помню, я тоже вам говорила.

– Ну долго они пели, а я на кухне, занята сильно была: и готовила, и отчеты еще делала, помню, по самые уши была вся в делах, двери все позакрывала, ну поют и поют. А потом к детям в комнату пошла и слышу, как она говорит: «Дядь Леш, а вот ту спой». Я особо не обратила внимания, что за «та». В комнату к детям зашла, приготовила им там майки, одежду на утро и выхожу, и слышу… Ань, а он ей песню мою поет! Аня, мою песню! Ну это же моя песня!..

– Ира, ну…

– Ань, ну не делай вид, что не понимаешь!

– Да понимаю.

– Я встала в дверях и стою, смотрю на него. Ну нормальный он? Ну зачем? Ну это же наше с ним. Он что, забыл? Я постояла в дверях и ушла.

– Сказала ему потом?

– Нет. А зачем? Если он сам не понимает, зачем? Это не надо говорить, это же не мой халат он ей там дал, что можно возмутиться, это же не то, что мы когда-то договаривались, или это наше семейное сокровище или фамильные бриллианты. Ну это наше… наше с ним… Это внутри должно быть у человека, чтобы он тоже это понимал. Одно дело, когда я рядом, он всем ее пел, но когда я рядом! И всегда говорил, а это – Иры моей песня, я только ей ее пою, но вы тоже, мол, можете послушать, какая у моей жены песня. А тут… Ну это… Знаешь, Ань, мне кажется, вот тогда все и закончилось. Иногда вот такие мелочи перевешивают любую интрижку на стороне. Для меня это не мелочь.

– Да знаю тебя. Ты всегда к такому серьезно относилась.

– Ладно… – Ира вытерла набежавшие слезы. – Расскажи о себе, все рассказывай.

Мы засиделись за полночь. Встреча была такой невероятной, теплой, задушевной, столько всего вспомнили. Мы с Иркой наплакались вдоволь. Смеялись тоже очень много, гораздо больше, чем плакали. Конечно, рассказали друг другу и про личную жизнь, и про офисную, естественно, поговорили о детях и показали все имеющиеся фотографии в телефонах друг другу. Обменялись новостями про общих знакомых. Мы не могли наговориться. На кухне от стенных плафонов падал мягкий желтый цвет, точь-в-точь, как тогда в Иркиной комнате в старом доме. Мы будто погрузились в ту атмосферу нашей студенческой молодости, и в полутьме мы казались друг другу все теми же. Не видно было наших морщин, изменений во внешности, только наши голоса звучали, а они остались такими же – так Ирка сказала.

– У меня двоюродная сестра похоже с тобой разговаривает…

– А я помню! – прервала я подругу. – Мы когда только познакомились, ты мне сказала, что я на твою сестру похожа и голос такой же приятный! – я рассмеялась.

– Да ты ее видела.

– Да помню, но смутно.

– Так он когда приезжает, я так люблю с ней разговаривать! Отвернусь и слушаю ее, так у вас голоса похожи… Ты давай не пропадай больше, приезжай, с мужем познакомлю. У него дом в пригороде, на выходные мотаемся, друзей зовем. Там, правда, скучно тебе будет, я знаю, ты не любишь шумные компании. Хочешь, завтра вместе поедем?

– О, не, завтра один выходной, в понедельник на работу, да ты же меня знаешь, это не мое.

– Эдик утром приедет, сначала к маме заедем, а потом туда, смотри, если хочешь, с нами…

– Так тебе рано вставать?

– Ну да. Да ладно, я уже привыкла, мне пару часов хватает, завтра днем высплюсь.

– Тогда ехать уже надо, сколько там?..

– Да посиди еще, выходной – отоспишься.

– Да увидимся еще.

– Ань, да ты знаешь, то одно, то другое, пока соберешься… Хорошо, что ты приехала… Я прямо погрузилась в эти все воспоминания, такое ощущение, что нам опять по двадцать. Хотя мне и сейчас комфортно, а то выясняют все вокруг, сколько кому лет, глупости все это, сил только не хватает, годики сказываются: то одно болит, то другое.

– А выглядишь хорошо! Ты молодчинка.

– Надеюсь на генетику!

– Я тебя встретила, ты такая важная, серьезная и как будто незнакомая… Как будто и не Ирка вовсе.

– Я тоже на тебя глянула, ты совсем другой мне показалась, вроде ты, а вроде нет! – рассмеялась Ира. – А сейчас вижу – это ты!

– Ир, ну ехать пора, правда, не выспишься, уже вроде все обсудили, поеду я.

– Ты, может, останешься? Я будить тебя не буду, ключи оставлю, ты закроешь…

– Ир, ну не выдумывай. Сейчас такси вызвал и через десять минут дома, будем еще устраивать проблему на пустом месте.

– Ну посиди еще полчасика, а потом поедешь? Ага?.. Сейчас тебе салатиков соберу, утром позавтракаешь.

– Вот забота! Как в старые добрые времена! Помнишь, бабла не было, я к тебе приезжала, ты мне целые пакеты собирала: яблоки, чай, печенье, сахар…

– И ты мне!