Бомба для дядюшки Джо

«Он вечером приехал к нам на объект и собрал узкий круг людей, связанных с технологией и пуском завода Первым выступил И.К. Кикоин с сообщением о проделанной работе и о трудностях, с которыми мы встретились. Затем член Политбюро ЦК ВКП(б), выслушав ещё двух-трёх специалистов, прервал выступления и сказал примерно следующее (стенограммы, конечно, не было):

— Страна, несмотря на разрушенное войной хозяйство, дала вам все:, что вы просили. Сделано, конечно, очень много. Но мы теперь вправе ожидать от вас полного выполнения задания. Короче, дело обстоит так: даю вам срок три месяца, чтобы всё закончить. Но предупреждаю, если вы не обеспечите за это время всё:, что от ва. с требуется, пеняйте на себя. А я заранее предупреждаю: готовьте сухари!

После этого, ничего больше не сказав и не прощаясь, ушёл и тут же выехал в своём салоне-вагоне из объекта».

Если во вниманием присмотреться к ситуации, сложившейся в 1947 году в «хозяйстве Кикоина», то вывод напрашивается такой: прав был Лаврентий Павлович Берия! В самом деле, советские разведчики обеспечили наших физиков-атомщиков всем необходимым: схемами, формулами, расчётами, технологическими отчётами, подробнейшими чертежами и фотографиями установки. Советское правительство тоже старалось ни в чём не отказывать «обогатителям урана». А дело у них почему-то не шло.

То, с какой лёгкостью Анатолий Петрович Александров «распутал» одну из технологических «неувязок», свидетельствует о том, что работникам завода № 813 не хватало опыта, умения, мастерства и таланта. Замена этих достаточно редких качеств «нахальством» и энтузиазмом молодости, о которых с такой гордостью вспоминал потом Исаак Кикоин, ни к чему хорошему привести не могла.

Положение было аховое!

Правда, выводы Александрова и Харитона о возможности сделать бомбу на недообогащённом уране давали надежду на выход из прорыва. Анатолий Александров говорил:

«Это тогда сняло остроту, потому что острота действительно была такая, что могло кончиться совершенно по-разному.

Вообще, Ванников в этом смысле был молодец. Удивительно такой трезвый и разумный человек».

Ванников — Ванниковым, но выходить из создавшейся ситуации предстояло не ему, а Кикоину. Посоветовавшись с Курчатовым, он обратился за помощью к академику Александру Наумовичу Фрумкину. Тот с группой сотрудников приехал на Урал и принялся изучать возникшую проблему.

Через некоторое время её удалось решить.

Но возник новый казус.

В электродвигателях была перегородка, отделявшая статор от ротора. Она подвергалась сильнейшей коррозии. Химически агрессивный гексафторид урана разъедал её так, что поступило предложение заменить металлическую перегородку керамической. Но и это оказалось не таким уж простым делом. Тогда и обратились за помощью к Анатолию Александрову:

«— Слушай, — говорят, — тут перепробовали сто одну пластмассу, для того чтобы сделать разделительную перегородку между ротором и статором двигателей. Не можешь ли ты нам в этом деле помочь? Ты же когда-то занимался всякими полимерами и пластмассами.

Я посмотрел и сказал, что может оказаться хорошим очень простой выход:

— Нужно взять и ваши керамические рубашки покрыть олифой. Натуральной только, обязательно! Она создаст такую плёнку, которая как раз меньше всего будет реагировать с вашим гексафторидом.

Они начали страшно хохотать:

— Неужели такой простой выход?

Я говорю: