Бомба для империи

– Ну-у, это как посмотрит суд, – ответил Сева. – Собственно, он все будет валить на Гольденмахера. Мол, это его еврейские штучки, а сам он всего лишь рядовой исполнитель. Мол, ему пообещали несколько тысчонок, чтобы представился немцем, вот он и согласился. Ибо в его положении бездомного и безработного это серьезный заработок. Вот он и ухватился за него, как утопающий за соломинку. А потом он станет помогать следствию, даже окажет ему непосредственное содействие в деле поимки этого распроклятого Гольденмахера, ввергшего его, честного и благородного человека, в уголовный искус. Затем разжалобит на суде присяжных заседателей своей трагической любовной историей и дальнейшей нелегкой судьбой и получит от шести до восьми месяцев арестантских рот за присвоение чужого имени. Но Быстрицкий знал, на что идет. И вызвался на это добровольно…

– Хорошо ты с ним поработал, – заметил Огонь-Догановский.

– Хорошо, – согласился Сева. – Тем более что пребывание в арестантских ротах значительно компенсируется деньгами.

– А как ты догадался, что Лука попытается взять все два миллиона? – спросил Давыдовский.

– Я много думал, – неопределенно ответил Всеволод Аркадьевич.

– Мы все много думали, – заметил ему на это Африканыч. – Но предполагать, что Лука пойдет на прямой разбой, не могли.

– Значит, я думал немножко больше вас, – улыбнулся Сева.

– А что грозит Луке? – поинтересовался «граф» Давыдовский.

– Ну, если принять во внимание, что в его случае несостоявшиеся разбойные действия приравниваются по своей тяжести к состоявшимся… К тому же Лука был взят с поличным… – Долгоруков на секунду задумался. – Надо полагать, от десяти до двенадцати лет каторги. И заметьте, – как бы подвел он черту, – освободились мы от него не своими руками, а посредством полиции. А это совсем другой разговор…

– Для Густава? – быстро спросил Неофитов.

– И для Густава – тоже, – ответил ему Долгоруков. Правда, не очень уверенно…

– Это точно. И денежки его остались у нас… – улыбнулся «герой дня», пропустив неуверенность в голосе Севы мимо ушей. – Надо признать, хоро-о-ошие денежки.

– Денежки будут у нас после суда, – поправил Ленчика Долгоруков. – Сейчас их нам никто не даст, а после суда их вернут на банковский счет «Акционерного общества Казанско-Рязанской железной дороги». И мы снимем их по межбанковскому аккредитиву где-нибудь в Париже…

– Ты все здорово продумал, – сказал Африканыч.

– Да, здорово, – согласился с ним Всеволод Аркадьевич и вновь задумался.

Глава 17 ХИТРОУМНЫЙ СЕВА, или ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ДО РАЗВЯЗКИ

В тот раз при разговоре с Ленчиком, когда Сева предложил ему сыграть центральную роль в финале спектакля под названием «А Густаву хрен с маслом», они, кажется, обговорили все детали. И как они, узнав о перечислении денег на банковский счет «Акционерного общества Казанско-Рязанской железной дороги», соберутся и поедут на пароходике гулять на радостях в Аркадию (идею эту должен будет предложить Африканыч). И как на этом пароходике Ленчик неожиданно свидится со своим якобы старым знакомым, карманным вором-«грачом», который тоже отправится на пароходе в Аркадию гулять или «работать».

– Ты должен будешь вначале сделать вид, что не узнаешь его, – говорил Сева. – И это его оскорбит и заведет на ссору. Он подумает, что ты стал «карасем» и уже брезгуешь старыми знакомствами…

– А как я его узнаю? – спросил тогда Ленчик.

На что Долгоруков, усмехнувшись, ответил:

– Узнаешь. «Грач»-то он настоящий. Не разучился еще отличать воров от порядочных людей?

– Не-ет, – улыбнулся Ленчик, – не разучился. Я такого за версту почую.

– Хорошо, – продолжал инструктаж Всеволод Аркадьевич. – Так вот, «грач» захочет с тобой потолковать и поведет в место не очень людное, где будет несколько человек. Затем у вас возникнет ссора и драка. И вот здесь тебя подстерегает первая опасность, – Долгоруков серьезно посмотрел на Ленчика. Потом улыбнулся: – Правда, не очень большая. А заключается она в том, что эти несколько человек, которые окажутся невольными свидетелями вашей ссоры, – не наши люди. Э-эх, – неожиданно протянул Сева, – как бы красиво могло получиться, если бы свидетели были «подставными». Тогда тебе ничего бы не грозило. Они бы подтвердили, что ты самооборонялся, и никакой суд не представлял бы для тебя особой сложности. Но у нас нет времени, чтобы утрясти все детали, сам понимаешь… – Долгоруков вздохнул. – Ты же знаешь, сколько нам его отведено… Так что будь готов к тому, что свидетели твоей драки с «грачом» будут путаться в показаниях и тебя задержат. В кутузке сидел?

– Приходилось однажды, – улыбнулся Ленька, не вдаваясь в подробности.

– Возможно, что твои дела усугубятся после задержания, будь к этому тоже готов. Не исключено, ты даже будешь арестован за превышение действий самооборонения, «повлекшие смерть противоположной стороны», – процитировал Сева какой-то параграф «Уложения о наказаниях». – Зато потом такие показания смогут подыграть тебе…

– Это как же? – удивился Ленчик. – И когда?