Бомбардировщик

Этой ночью около сотни чаек, гонимых скверной погодой, летели по направлению к рыбацким деревушкам на Айссельмеер. Восемь птиц из этой стаи врезались в самолет Кокке. Одна из них попала в щель слегка приоткрытой форточки кабины. В Кокке ударила, собственно, уже не птица, а немногим больше полуфунта окровавленных птичьих потрохов и костей. Однако, ворвавшись в кабину со скоростью двести миль в час, они выбили Кокке оба глаза, пробили в нескольких местах черепную коробку, раздробили правую скулу и нос и сместили нижнюю челюсть. Различить, где кончались останки птицы и начиналось лицо Кокке, было совершенно невозможно. Он в тот же миг потерял сознание, и хотя его мускулистые руки напряженно сжали штурвал, это не помогло. «Юнкерс-88» ударился о воду под тупым углом. Высота волны была около метра, и море поглотило самолет. Все члены экипажа к тому моменту уже были мертвы, ибо силой удара каждому из них переломило позвоночник. Черный самолет скользил в темной воде, накрениваясь и разворачиваясь, как и в воздухе, до тех пор пока глухо не ударился о морское дно.

— Потеряна радиосвязь с лейтенантом Кокке на «Кошке-два», — доложил оператор на аэродроме.

— Черт бы побрал эти проклятые рации! — в сердцах сказал офицер. — Он же находится в воздухе всего две минуты. На радиолокационную станцию «Горностай» лучше переназначить теперь Лёвенгерца, там, кажется, кое-что наклевывается. А Кокке прикажите возвратиться на базу. Возможно, у него из строя вышел только передатчик, в этом случае он примет наше приказание.

Лёвенгерц рассмеялся, когда получил этот приказ. Он представил себе, как Кокке будет проклинать свою рацию. Радиооператор Лёвенгерца настроился на радиолокационную станцию «Горностай», С нее передали приказ:

— Направляйтесь в квадрат «Рейнц-Эмиль-четыре».

«Это на полпути к Англии», — подумал Лёвенгерц. Он, наверное, встретит соединение бомбардировщиков первым. День для него начался сегодня неплохо.

Глава одиннадцатая

Бомбардировщики поднимались все выше и выше. Пренебрегая заданной высотой, большинство летчиков направляли нос своего самолета вверх, и вопрос о высоте полета решался, таким образом, предельными техническими возможностями их машин.

Ламберт поднял «скрипучую дверь» почти на двадцать одну тысячу футов, после чего подрегулировал органы управления и включил автопилот.

— До поворота пятьдесят минут, — доложил Кошер.

Они вошли в квадрат «Рейнц-Эмиль-четыре» по координатной сетке люфтваффе, хотя, естественно, не имели об этом ни малейшего представления. Их самолеты находились в головной части колонны бомбардировщиков длиной почти двести миль. В то время как «скрипучая дверь» была уже над Северным морем, последний самолет этого потока только еще взлетал с аэродрома.

Сегодня видимость была слабой, и путь бомбардировщиков обозначался только гулом двух тысяч восьмисот двигателей с высокими эксплуатационными характеристиками. Постройка каждого из этих двигателей требовала таких же производственных мощностей, какие необходимы для создания сорока обыкновенных автомобильных двигателей. Одно только радио— и радиолокационное оборудование бомбардировщика стоит столько же, сколько стоит миллион радиоприемников. Общее количество затрачиваемого на него прочного алюминия составляет столько же, сколько его необходимо для изготовления одиннадцати миллионов кастрюль. В денежном измерении, в ценах 1943 года, каждый «ланкастер» стоил сто шестьдесят девять тысяч шестьсот восемьдесят долларов. Обучение экипажа пожирало средств больше, чем их бы потребовалось на его трехлетнее обучение в Кембриджском университете. Не считая «москито», группы наведения, самолетов, совершающих беспокоящие налеты на Берлин, и самолетов, которые сбросят листовки в Остенде, это бомбардировочное соединение стоило триста сорок три миллиона четыреста тысяч долларов.

Самолеты Ламберта, Суита и Картера находились не больше чем в полумиле друг от друга, хотя в эту темную ночь единственным, кто знал об этом, был оператор радиолокационной станции «Горностай», наблюдавший за выбросами сигналов на расположенном перед ним экране.

Радиолокационная станция «Фрёйя» предупредила меньшую, более точную «Вюрцбург» о направлении полета колонны бомбардировщиков. В теплом затемненном помещении прокладочного поста Август Бах. затаил дыхание, как рыболов при виде подергивающегося поплавка.

— «Вюрцбург» красный обнаружил цель, герр оберлейтенант, — доложил Вилли Рейнеке, — в квадрате «Гейнц-Эмиль-четыре».

Все происходило так, как предусматривал Август.

— Приказ: «Карузо» десять лево, «Кошка-один», — сказал Август.

Лёвенгерц нажал на педали руля направления. Он должен выполнять любое указание без промедления, ибо тяжелый «юнкерс» с его неуклюжей антенной конструкцией не намного быстроходнее «ланкастера».

— Перехват на встречно-параллельных курсах, — продолжал Август. — Я выведу его немного севернее противника.

— Сообщение: скучный фильм, — сказал Лёвенгерц. Это было кодовое обозначение плохой видимости.

Вилли Рейнеке чуть слышно возмутился:

— Вечно они жалуются на видимость!