Бомж

До подножия холма тележка катилась легко, а вот в гору - уже с трудом. Пришлось развернуть и толкать её сзади, а то, если покатится вниз, не удержишь. Запыхавшись, сумел добраться только до середины, повернул передние колёса вбок, стопоря тележку и не давая ей возможности свободно покатиться, присел рядом передохнуть. Осталось немного, метров сто пятьдесят до конца подъёма, сейчас отдышится и сделает последний рывок. Подумав немного, решил сначала сходить налегке, осмотреться. Добравшись до вершины, прильнул к земле, стараясь не отсвечивать. За высокой травой, росшей по обочинам, его голову трудно было заметить. А заметить есть кому. Дорога упиралась в некое сооружение - частокол из вкопанных в землю брёвен с заостренными к верху концами и прорезанными в них бойницами. Наверху колесо приделано метра два в поперечнике, медленно крутится на ветру, трещит лопастями. Соорудили его не слишком давно, брёвна довольно свежие, не успели ещё потемнеть от воздействия осадков и ветров. Твари такие штуки не возводят, это понятно, осталось выяснить, кто там засел, хорошие люди или так себе. И вот что ещё важное заметил - по самой кромке вершины извиваясь серпантином, тянулась по земле черта, уходящая в поля по обе стороны. Граница кластера, к таким Бомж давно привык, получается, что здесь новый кластер начинается, очень интересная информация. Вернулся к тележке. У Жука кобура так и осталась на поясе, пистолет, скорее всего, промок и стрелять, не способен, но если что, пугнуть им можно, если там конечно знакомы с таким видом оружия. Нацепил пояс на себя, там и нож в ножнах имелся, в руки взял вилы, топор слишком агрессивно выглядит, а ему сейчас требуется выказывать только миролюбивые намерения. Пошёл к частоколу, готовый сигануть в траву при первых же признаках опасности. Заметили его поздновато, охранники явно бдительностью не отличались, всполошились, высунули из бойниц оружие - точно не луки со стрелами, больше напоминают стволы охотничьих двустволок.

Глава 20. ПАТРИАРХАЛЬНЫЙ УГОЛОК

- Стой на месте!

- Ну, стою.

- Кто такой, откуда?

- Прохожий, иду оттуда - сюда.

- Один идёшь? Оружие есть?

- Вилы вот есть и ножик, тележку ещё сзади оставил, в ней товарищ мой лежит, мёртвый, похоронить бы по нормальному.

- Мёртвый, в смысле не живой?

- А что, варианты имеются?

- Я спрашиваю, он случаем не в нечисть собрался перекинуться?

- А, вот вы про что. Нет, нормальный он, просто мёртвый, сегодня помер.

- Так если помер, бросил бы, чего тащишь?

- Похоронить его нужно по-людски. Не хочу, чтобы твари сожрали.

- Ладно, вези его сюда, вас точно только двое? Ну, в смысле ты один?

- Хочешь, пошли вместе, сам посмотришь, да и тележку поможешь затащить наверх, одному тяжело.

- Не, нам выходить не положено, сам прикатишь, туда дотащил, значит, и сюда сможешь.

Вернулся, поднатужился, придавая тележке начальное ускорение, покатил. Выехал на ровное место, тележку снова развернул, дальше слегка под горку, но передохнуть надо, отдышаться, торопиться больше не требуется, чего надрываться.

- Где это я?

Бомж аж подскочил от неожиданности. Жук лежал в прежней позе лицом вверх, глаза только открыл.

- Ты чего, не помер что ли?

- Вроде живой, живчик где, какая-то зараза, похоже, спёрла или я потерять умудрился?

- Да вот он твой живчик, ты ж трупом был, не дышал совсем, как так?

- Ты лучше расскажи, что случилось, а то я ни черта не помню, голова трещит и пустая как барабан.

- Скреббера помнишь?

- Кого! Ты чё, охренел? Какой Скреббер? Если бы мы на такое нарвались, то сейчас бы не разговаривали.

- А мы и не разговаривали, до этого момента. Как тебя «это» прихлопнуло, так больше и не общались. Я с мёртвыми стараюсь поменьше в контакты вступать.

- Ладно, рассказывай, давай, не томи. И кстати, куда это ты меня припёр?

- Там дальше - типа застава, внутри люди, вроде нормальные, за ней посёлок какой-то, что там, пока не знаю. От деревни той, сюда километра с три будет, ты чего последнее помнишь-то?

- Пустыша в огороде завалили, на дорогу выволокли, я за водой побежал, потом вспышка и все, как отрезало.

- В общем, помнишь, что тела тварей исчезали, оказывается, это Скреббер их подчистил, и тебя хотел, да я воспротивился.

- Ты блин, воспротивился? Скребберу? Рожей своей немытой напугал что ли? Давай не трынди.

- Не хочешь слушать, иди в задницу.

- Ладно, не обижайся, просто россказни твои очень на пьяный бред похожи, с трудом поверить можно. Ты не прикладывался сегодня? Скреббера он прогнал! Нет, блин, «воспротивился» он, мать твою!

- Ты холодным трупом был, а сейчас вон опять несёшь всякую хрень, это тебя не удивляет?

- В принципе да, есть немного, случай необычный, согласен полностью, продолжай, я весь во внимании.

- Чё продолжать-то? Скреббер ушел, ты валяешься, остываешь потихоньку.

- А ты пульс не мог проверить, ухо к груди приложить, дыхание проверить?