Бонавентура. Ночные бдения

В 1909 г. вышла книга Ф. Шульца «Автор Ночных бдений Бонавентуры», где также решительно отметалась возможность того, что злополучный роман был написан Шеллингом. «Зрелый Шеллинг 1804 года, выступающий в строгом научно-академическом облике, в зените своей славы, аристократ духа, принадлежащий к вершинам идеалистической эпохи, устремленный на умозрительное обоснование тайн высшего художественного творчества, связанный с Гете узами личной дружбы и общего мировоззрения, пронизанный честолюбивым сознанием значения своей личности и озабоченный своей персональной репутацией, не мог иметь дело с молодым издателем»[18]. И далее: «Разве можно найти у Шеллинга взгляд на мир и на жизнь Бонавентуры? Обнаружим ли мы у него хотя бы след той отчаянной разорванности и дисгармонии, мрачного пессимизма и нигилизма, отвращения к миру и презрения к людям, которые есть в «Ночных бдениях»? Замкнутый и уверенный в себе философ романтики прочно стоит на земле»[19]. И еще одна цитата: «Так же, как содержание философских высказываний Бонавентуры, чужда Шеллингу и их форма. Неужели можно предположить, что уверенный в себе и своем учении носитель философии романтизма мог бы иронизировать над собой устами ночного сторожа: «Вы, философы, сказали ли что-нибудь более важное, чем то, что вам нечего сказать?»[20] Как я постараюсь показать далее, все подобные утверждения беспочвенны. Интересно, однако, отметить, что Шульц был единственным, кто пытался хоть как-то обосновать свой отказ от Шеллинга как от автора «Ночных бдений». В дальнейшем все писавшие об этом романе принимали рассуждения Шульца на веру. О Шеллинге уже не вспоминали: вопрос казался решенным не в пользу философа. Свою задачу исследователи видели теперь только в том, чтобы найти автора осиротевшему произведению. Сам Шульц выдвинул кандидатуру малоизвестного литератора Ф. Г. Ветцеля. Гипотеза эта держалась довольно долго, вошла в справочники, пока В. Паульзен не опроверг ее[21]. Сначала Паульзен склонялся к тому, чтобы увидеть автора романа в Генрихе Клейсте, затем выдвинул предположение, что книгу написал ее издатель — Динеман. В качестве других возможных «претендентов» на авторство фигурировали Клеменс Брентано, Жан-Поль Рихтер, Георг Лихтенберг и другие менее заметные имена. Спор тянулся десятилетиями.

Многим он показался законченным в 1973 г., когда два литературоведа независимо друг от друга назвали в качестве автора «Ночных бдений» Августа Клингемана (1777—1831), литератора столь же незаметного, как и Ветцель, театрального деятеля, впервые осуществившего постановку на сцене «Фауста» Гете. Йост Шиллемайт обнаружил дословное совпадение части одной фразы и ряд общих мотивов в «Ночных бдениях» и в сочинениях Клингемана[22]. Хорст Флайг, узнавший из печати 1 октября 1973 г. о работе Шиллемайта, отправился на следующий день к нотариусу, чтобы заверить наличие у него незавершенной рукописи на эту тему, которую могли у него получить все желающие[23]. Только в 1985 г. вышла его книга[24]. Анализ Флайга строится на «микростилистике» — статистическом подсчете употребления тех или иных слов.

Ряд германистов приняли версию Шиллемайта и Флайга. Однако авторитетные исследователи отнеслись к его книге настороженно и критически. Основное возражение (как и в отношении кандидатуры Ветцеля) состояло в том, что Клингеман — второстепенный, эпигонствующий литератор, а текст Бонавентуры выдает сильный, оригинальный талант, философскую культуру и эрудицию, глубокую мысль. Что касается дословного совпадения фразы из одиннадцати слов, то ведь можно выдвинуть и другое предположение: может быть, не они попали из статьи Клингемана в «Ночные бдения», а наоборот — им они заимствованы из третьего источника. Тем более, что фраза эта есть пояснение, приведенное в сноске.

Сомнение усилилось после того, как Д. Викман провел но собственной методике сравнительный статистический анализ «Ночных бдений» и трех романов Клингемана. В трех романах полученный результат совпадает, резко отличаясь от результата, полученного при анализе «Бонавентуры»[25].

Полемику с гипотезой об авторстве Клингемана содержит книга А. Мильке «Современник Бонавентура». Здесь интересен разбор романа А. Клингемана «Альбано», появившийся в 1802 г. Мильке приходит к выводу, что оба романа не мог написать один и тот же человек: «Альбано» — это низкопробный «кич»[26]. И. Р. Хантер-Лоухид также считает, что «духовная позиция Клингемана резко отличается от Бонавентуры»[27].

1987 г. принес неожиданную сенсацию: в одном из голландских архивов была обнаружена автобиография Клингемана, написанная чужой рукой, но с авторской правкой. В числе своих работ Клингеман собственноручно указывает «Ночные бдения Бонавентуры». Рут Хааг, опубликовавшая этот материал в журнале «Эфорион», датирует его 1830 г. «Подлинность рукописи ее вызывает сомнении», — считает она и заключает свою заметку утверждением: «Вопрос об авторстве „Ночных бдений Бонавентуры“ вследствие этой находки может считаться решенным»[28].