Бонус

[197] На самом деле, согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. "Об утверждении Положения о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий" и "Положению о военных трибуналах", всё должно было происходить несколько иначе. Так, не менее чем за 24 часа обвиняемому должна была быть предоставлена копия обвинительного заключения, всему действу придавался вид реально судебного заседания – пусть и без адвоката, расстрельные приговоры полагалось исполнять не ранее чем через 72 часа после направления телеграфом уведомления об их вынесении "Председателю Военной коллегии Верховного суда Союза ССР и Главному военному прокурору Красной Армии и Главному прокурору Военно-Морского Флота Союза ССР по принадлежности". На расстреле должны были присутствовать комендант Особого отдела и прокурор, которые составляли акт о приведении приговора в исполнение. Хотя, по достоверным свидетельствам, многими из такого рода формальностей пренебрегали даже в 42 году, когда машина была запущена и набрала ход, что же говорить о 41-м. Случаев самосуда также отмечалось немало в течение всей войны. Не говоря уж о том, что в исключительных случаях командир элементарно обязан был (как, впрочем, и сейчас) использовать, при необходимости, и физическую силу, и оружие.

[198] Полагаю, с тех ещё времён повёлся распространённый впоследствии в СА обычай не только "достойно встречать" приезжих военачальников (банкетом и подарками), но и услужливо подкладывать под них "временных подруг". Причём это вовсе не считалось взяткой – так, правило хорошего тона. В крупных штабах всегда держали для этой цели нескольких пригожих дам, с виду приличных, но не удручающе тяжкого поведения. У некоторых "инспекторов", приезжавших часто, имелись даже свои "любимицы" из их числа. Во всяком случае, в 70-80-е годы прошлого века это было именно так. Случалось, впрочем, и жён подкладывали под начальников, и сами жёны подкладывались – но это скорее как исключение, причём достаточно редкое.

[199] Многие апологеты Маршала Победы со слюнями изо рта пытаются доказать, что он-де, был непьющий, и женщинами почти не интересовался. Однако в 1929 году, командуя кавалерийским полком в Минске, Георгий Жуков получил выговор по партийной линии с формулировкой"… за пьянство и неразборчивость в связях с женщинами…". В те – достаточно терпимые ещё – времена для этого надо было реально что-то сотворить. Однако личная жизнь на то есть личная жизнь, чтоб в неё не лезть, особенно в таких случаях. Поэтому от прочих подробностей такого рода воздержусь.

[200] "Воспоминания и размышления" – мемуары Г. К. Жукова, написанные им самим и впервые изданные в 1969 г. В 1974 г., уже после смерти автора (18.06.1974), изданы во второй раз, с существенными изменениями. Считались каноническим трудом на данную тему. В сущности же, как сказали бы сейчас, скорее автобиографическая АИФ с ГГ – Мартисью. Плюс подверглись существенной идеологической обработке со стороны сусловских воробышков (идеологического отдела ЦК КПСС).

[201] Как вспоминали Булганин и Василевский, узнав, что Жуков объявляет себя ещё и сталинградским героем, Сталин прищёл в ярость. Поэтому в приказе (Министра вооружённых сил Союза ССР, то есть Сталина, и за его подписью № 009 от 09.06.1946 г.) о снятии Жукова с ряда постов, среди прочего, особо указано: "Было установлено, далее, что к плану ликвидации сталинградской группы немецких войск и проведению этого плана, которые приписывает себе маршал Жуков, он не имел отношения: как известно, план ликвидации немецких войск был выработан и сама ликвидация была начата зимой 1942 г., когда маршал Жуков находился на другом фронте, вдали от Сталинграда. Было установлено, дальше, что маршал Жуков не имел также отношения к плану ликвидации крымской группы немецких войск, равно как и проведению этого плана, хотя он и приписывает их себе в разговорах с подчиненными. Было установлено, далее, что ликвидация корсунь-шевченковской группы немецких войск была спланирована и проведена не маршалом Жуковым, как он заявлял об этом, а маршалом Коневым, а Киев был освобожден не ударом с юга, с букринского плацдарма, как предлагал маршал Жуков, а ударом с севера, ибо Ставка считала букринский плацдарм непригодным для такой большой операции." Тем не менее, в "Измышлениях" Жуков опять наше всё, включая и Сталинград, и Корсунь, и Крым, и рым, и попову грушу. Воистину, как говаривала моя бабушка, царствие ей небесное, иному "хоть ссы в глаза – всё божья роса".