Борьба миров

Воздух гудел от оглушительного хаоса звуков: пронзительный крик марсиан, грохот рушащихся домов, шипенье охваченных пламенем деревьев, заборов, сараев, вой и треск огня. Густой черный дым поднимался кверху и смешивался с паром, клубящимся над рекой. Когда тепловой луч начал скользить по Уэйбриджу, каждое его прикосновение отмечалось белою вспышкою, за которой следовала дымная пляска багрового пламени. Ближайшие дома все еще стояли нетронутые, ожидая своей участи, сумрачные, бледные, на огненном зыбком фоне.

Быть может, минуту стоял я по самую грудь в почти кипящей воде, совсем ошеломленный, потеряв всякую надежду на спасение. Сквозь пар я видел, как люди перебирались через камыши на берег, словно лягушки, удирающие по траве при появлении человека, и, охваченные Ужасом, разбегались в разные стороны.

Вдруг белые вспышки теплового луча стали приближаться ко мне. Дома рушились от его прикосновения, и их охватывало пламя, деревья с шумом превращались в огненные столпы. Луч скользил вверх и вниз по прибрежной тропе, сметая разбегавшихся людей, и наконец спустился до самой воды, метрах в пятидесяти от того места, где я стоял. Потом он перенесся на другой берег к Шеппертону, вода под ним закипела и стала превращаться в пар. Я бросился к берегу.

Марсианин держал генератор теплового луча.

В следующую минуту огромная волна, горячая как кипяток, обрушилась на меня сзади. Я закричал и, полуслепой, обваренный, вне себя от боли начал карабкаться на берег. Поскользнись я, все было бы кончено. Наконец, совсем обессилев, я упал на глазах у марсиан на широкой песчаной отмели при слиянии Темзы и Уэя. Я считал себя уже погибшим.

Как сквозь сон помню марсианина, который прошел метрах в двадцати от моей головы, увязая ногами в гравии. Потом, после долгого промежутка два марсианина пронесли останки своего товарища. То совсем смутно, то немного отчетливее обрисовывались они сквозь пелену дыма, расползавшегося по реке и лугам. Только тогда я догадался, да и то не сразу, что каким-то чудом избежал гибели.

XIII Как я встретился с викарием

Неожиданно получив урок, доказавший им силу земного оружия, марсиане отступили к своей первоначальной позиции на Хорзеллском лугу и второпях, обремененные останками поверженного товарища, вероятно, проглядели много таких же единичных и незначительных жертв, как я. Если б они бросили свою ношу и двинулись дальше, то на всем пути своем до Лондона встретили бы лишь несколько батарей двенадцатифутовых орудий. Они, наверное, появились бы в столице раньше, чем туда могла достичь весть об их приближении, и их неожиданный приход был бы так же губителен и ужасен, как землетрясение, разрушившее Лиссабон[6] сто лет назад.

Но они не торопились. Цилиндр следовал за цилиндром в межпланетном пространстве, и каждые двадцать четыре часа приносили им подкрепление. А тем временем наши военно-морские власти, уяснив себе наконец все грозное могущество противника, работали с бешеной энергией. Ежеминутно новые пушки прибывали на позиции, и еще до наступления сумерек за каждой рощицей, за каждым рядом пригородных дач на холмистых склонах между Кингстоном и Ричмондом уже скрывались подстерегающие черные жерла орудий.

На всем обугленном и опустошенном пространстве в пятьдесят квадратных километров вокруг лагеря марсиан на Хорзеллском лугу, среди куч пепла и развалин, под черными и обгорелыми остатками сосновых лесов, прятались отважные разведчики с гелиографами, которые должны были тотчас же предупредить канониров о приближении марсиан. Но марсиане поняли тактику нашей артиллерии и опасность близости людей: всякий, кто пытался подойти к одному из цилиндров ближе, чем на полтора километра, расплачивался за это своей жизнью.

По-видимому, гиганты потратили все утро на переноску груза из второго и третьего цилиндров — второй упал у Эдльстона, третий у Пирфорда — к своей яме на Хорзеллском лугу. Над почерневшим вереском и разрушенными строениями стоял на часах один марсианин. Остальные спустились со своих боевых машин в яму. Они работали до поздней ночи, и из ямы вырывались вспышки густого зеленого дыма, который был виден с холмов Мирроу и даже, как говорят, из Бенстеда и Ипсома.

В то время как марсиане позади меня готовились к новой вылазке, а впереди человечество собиралось дать им отпор, я с величайшими трудностями и мучениями пробирался из пылающего Уэйбриджа к Лондону.

Увидев плывшую вниз по течению пустую лодку, я сбросил большую часть своей промокшей одежды, поплыл за лодкой, догнал ее и спасся таким образом от гибели. Вёсел не было. Обожженными руками я подгребал, сколько мог, вниз по течению к Голлифорду и Уолтону, подвигаясь очень медленно и боязливо оглядываясь назад. Я предпочел водный путь, так как на воде легче было спастись в случае, если бы гиганты воротились.