Борьба миров

Никто в Уэйбридже не мог сказать нам, где помещается штаб. Такой беспорядочной суеты я до тех пор не видел ни в одном городе. Повсюду самая причудливая упряжь, повозки, экипажи и лошади всех мастей. Наиболее уважаемые обыватели местечка, спортсмены в костюмах для игры в гольф и гребли, их нарядно одетые жены — все укладывались. Дети шумели и были очень довольны такой поразительной переменой в их воскресном времяпрепровождении. Среди всеобщей суматохи почтенный викарий,[5] ни на что не обращая внимания, служил раннюю обедню с колокольным звоном. Мы с артиллеристом присели на ступеньку у колодца и очень недурно закусили захваченной из дома провизией. Патрули, — уже не гусары, а гренадеры в белых мундирах, — предупреждали жителей и просили их уходить, или прятаться в погребах, как только начнется стрельба. Переходя через железнодорожный мост, мы заметили большую толпу около станции. Платформа кишела народом и была завалена ящиками и узлами. Обычное расписание было изменено, вероятно, для того, чтобы очистить путь к Чертси для войск и орудий. Впоследствии я слышал, что там произошла дикая свалка, вызванная борьбой за места в экстренных вечерних поездах.

К двенадцати часам мы были уже у Шеппертонского шлюза — там, где Темза сливается с Уэем. Немало времени мы потратили, чтобы помочь двум старушкам нагрузить тележку. Устье Уэя, как известно, имеет три рукава. Здесь теснились лодки, и ходил паром. На том берегу, под деревьями шеппертонских садов, виднелась харчевня с лужайкой, и дальше — колокольня шеппертонской церкви, ныне замененная шпилем.

Здесь мы встретили возбужденную и шумную толпу беженцев. Хотя бегство еще не стало паническим, все же желающих переправиться через реку было гораздо больше, чем могли вместить лодки. Люди шли, пыхтя под тяжелыми ношами. Одна супружеская пара тащила небольшую входную дверь собственного дома, на которой был сложен разный домашний скарб; какой-то мужчина сказал нам, что он хочет попытаться сесть в поезд на Шеппертонском вокзале.

Много было крику, и даже выискался какой-то шутник. Большинство собравшегося здесь народа полагало, что марсиане — великаны, похожие на людей: они могут напасть на город и разорить его, но, разумеется, в конце концов должны погибнуть. Любопытные часто поглядывали через Уэй на луга, расстилавшиеся возле Чертси. Но там не видно было ничего особенного.

На том берегу Темзы, кроме того места, где причаливали лодки, тоже все было спокойно — полный контраст по сравнению с Серреем. Люди, выходившие из лодок, брели по поселку. Большой паром только что перевалил через реку. Три или четыре солдата стояли на лужайке возле харчевни и подшучивали над беженцами, не предлагая своей помощи. Харчевня была закрыта, так как в воскресенье торговать не полагалось.

— Что там?! — крикнул вдруг один лодочник.

— Тише, дура! — унимал возле меня какой-то мужчина лаявшую собаку.

Звук повторился, на этот раз со стороны Чертси; заглушённый гул — выстрел из пушки.

Сражение началось. Почти тотчас же батареи на той стороне реки, по правую руку от нас, невидимые под защитой деревьев, приняли участие в хоре, оглушительно стреляя одна за другой. Какая-то женщина вскрикнула. Все замерли на месте, пораженные шумом боя, такого близкого к нам, хотя мы и не могли его видеть.

Перед нами были только плоские луга, коровы, продолжавшие равнодушно пастись, и серебристые ивы, неподвижные под лучами горячего солнца.

— Солдатики прогонят их, — неуверенно проговорила какая-то женщина рядом со мною.

Над лесом взвился легкий дымок.

И вдруг мы увидели — далеко вверх по течению реки — клуб дыма, взлетевшего и повисшего в воздухе. Почва под ногами у нас задрожала, и оглушительный взрыв потряс воздух, разбивая стекла в соседних домах. Все оцепенели от изумления.

— Вот они! — закричал какой-то мужчина в синей фуфайке. — Вон там! Видите? Там!

Вдали, один за другим — один, два, три, четыре — над деревьями среди чертсийских лугов показались на своих треножниках марсиане и проворно зашагали к реке. Сначала они казались маленькими фигурками в колпаках. Они словно катились на колесах и перемещались с быстротою летящих птиц. А сбоку к ним приближался пятый.

Марсиане направились к орудиям, и их бронированные тела заблистали на солнце. Казалось, они вырастали с каждым шагом. Самый дальний из гигантов, шедший левее остальных, высоко поднял в воздухе какой-то огромный ящик. Ужасный призрачный тепловой луч, который я уже видел в ночь на субботу, скользнул по направлению к Чертси и поразил город.

При виде этих странных, быстрых и грозных созданий толпа на берегу реки оцепенела от ужаса. Ни возгласов, ни криков — мертвое молчание. Потом хриплый ропот, топанье ног и всплески на воде. Какой-то мужчина, слишком перепуганный, чтобы бросить чемодан, который он тащил на плече, повернулся и концом своей ноши так сильно ударил меня, что я пошатнулся. Какая-то женщина уцепилась за меня. Я побежал вместе со всеми, хотя и не потерял способности здраво рассуждать. Я думал об ужасном тепловом луче. Уйти под воду! Это казалось лучше всего.