Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство

В 1919 году греческий премьер Элевтериос Венизелос получил разрешение британского и французского правительств высадить войска в Смирне. Результатом стала катастрофа. Турки проиграли войну, но их моральный дух был высок, и их возглавил великий Кемаль Ататюрк, «спаситель Дарданелл». Этот железный человек, выходец из стойкого крестьянского рода, имел непоколебимую волю к победе и дипломатическое коварство ранних султанов. Он был исполнен решимости не только изгнать греков с территорий его народа, но также трансформировать свою страну. Он свято верил, что Турция страдала, потому что позволила себе ввязаться в споры и дрязги европейцев. Он решил избавить свою страну от всех европейских обязательств, после чего реформировать ее и возродить, как современную могущественную державу. И первой проблемой стало избавление Анатолии от греков.

В последовавшей войне греков после некоторых первоначальных успехов стали преследовать неудачи, как обычно усугублявшиеся политической нестабильностью и махинациями. Венизелос был изгнан, и в Грецию вернулся прогерманский король Константин. Он быстро отправил армию в Анатолию, где она потерпела сокрушительное поражение. Дальше было только хуже. 26 августа 1922 года греки были окончательно разгромлены и обратились в паническое бегство. Турки преследовали их по пятам и ворвались в Смирну в манере, напомнившей об их ужасных наступлениях XV и XVI веков.

Греки сами во время оккупации города вели себя с большой жестокостью, но теперь они познакомились с древней яростью османских турок, которая, как выяснилось, не ослабела за века. Пожар, начавшийся в армянском квартале города, сжег его дотла. В одной из депеш того времени было сказано, что число погибших невозможно сосчитать. Больше миллиона христиан были спасены союзниками и перевезены в Грецию и на острова. Мечта об Ионии оказалась уничтожена, и на еще дымящемся поле сражения стоял Кемаль Ататюрк, человек, которому предстояло сделать из своей отсталой страны с неграмотным населением современное могущественное государство. Он сам сказал, споря с членами новой Национальной ассамблеи, сомневавшейся в некоторых его реформах, что суверенитет приобретается силой, властью, насилием. Именно насилием сыны Османа получили власть и правили турецким народом больше шести веков.

Тем временем греки и их друзья в Европе оказались перед лицом серьезнейшей проблемы: как принять и устроить более миллиона иммигрантов. Молодой репортер Эрнест Хемингуэй писал в канадской газете «Дейли стар» 20 октября 1922 года о бегстве греков из Восточной Фракии: «Нескончаемый судорожный исход христианского населения Восточной Фракии запрудил все дороги Македонии. Основная колонна, переправляющаяся через Марицу у Адрианополя, растянулась на двадцать миль. Двадцать миль повозок, запряженных коровами, волами, заляпанными грязью буйволами. Измученные, ковыляющие мужчины, женщины и дети, накрывшись с головой одеялами, вслепую бредут под дождем вслед за своими жалкими пожитками. …Никто из них не знает, куда идет. Они оставили свои дома и селения и созревшие буреющие поля и, услышав, что идет турок, присоединились к главному потоку беженцев. …Это безмолвная процессия. Никто не ропщет. Им бы только идти вперед. Их живописная крестьянская одежда насквозь промокла и вываляна в грязи. Куры спархивают с повозок им под ноги. Телята тычутся под брюхо тягловому скоту, как только на дороге образуется затор. Какой-то старый крестьянин идет, согнувшись под тяжестью большого поросенка, ружья и косы, к которой привязана курица. Муж прикрывает одеялом роженицу, чтобы как-нибудь защитить ее от проливного дождя. Она одна стонами нарушает молчание. Ее маленькая дочка испуганно смотрит на нее и начинает плакать. А процессия все движется вперед».

Грустно осознавать, что такая безрадостная картина тысячи раз повторялась в истории моря. Она способна заставить любого наблюдателя оцепенеть от потрясения. Тем не менее спустя всего лишь тринадцать лет, в 1935 году Фишер бесстрастно написал в «Истории Европы»: «Из горящих руин Смирны вырос непривычный и обнадеживающий Восток. Две монархии исчезли, греческая и турецкая, одна – чужеземный девяностолетний институт, другая – уходящая корнями в древние традиции расы Османа. Греция стала благодаря предприимчивым азиатским иммигрантам богаче, сильнее, более населенной, чем раньше. Подобной концентрацией национальной силы была отмечена и новая турецкая республика Мустафы Кемаля». Турция осталась республикой, а греческая монархия была реставрирована, хотя потом отправлена в изгнание, и к власти пришла военная олигархия.