Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство

Саламин был важнейшей целью Ксеркса, который быстро организовал свои сухопутные силы на строительство искусственного мыса с берега в сторону острова. Он определенно собирался навести от мыса до острова мост из кораблей, перейти на него, так же как он перешел Геллеспонт, и захватить. Только время работало против него. Приближалась зима, и афиняне не имели намерения позволить Ксерксу беспрепятственно выдвинуть вперед первоначально завоеванный плацдарм. Его людей постоянно обстреливали лучники с кораблей.

Судя по всему, сражение имело место не у восточной оконечности Саламина, а между островом и побережьем Аттики. Старая венецианская наблюдательная башня на мысу, с которой можно было видеть всю бухту, вероятно, стоит на том самом месте, где Ксеркс пожелал установить свой трон. Оттуда, в окружении секретарей и придворных, он наблюдал разыгрывающийся перед ним, словно на гигантской сцене, последний акт драмы. Он был уверен в исходе. Объединенный греческий флот, состоящий главным образом из кораблей Афин, Спарты, Мегары, Коринфа и острова Эгина, состоял, вероятно, из 200 кораблей – не более того. Они были тяжелее, чем корабли персов, и, возможно, не так маневренны, поэтому их надо было использовать так, чтобы превратить недостатки в преимущества.

Но сначала хитрый Фемистокл сумел заманить Ксеркса в ловушку. Греки даже в столь судьбоносный момент своей истории оставались не в ладу друг с другом. Фемистокл, со своей стороны, был уверен, что в рядах греков были люди, симпатизировавшие персам, которые не скрывали от него внутренних разногласий. Некоторые считали, что флот следует отвести к югу и там вступить в морской бой, другие – что афиняне намерены сражаться у Саламина, поскольку это «последний рубеж» Афин. Самого Фемистокла называли «человеком без города». Ему пришлось указать, что если он пожелает вывести афинский контингент, у других, не останется никаких надежд. (На самом деле он, похоже, даже прибег к шантажу, заявив, что, если его не поддержать в намерении воевать у Саламина, он погрузит все афинские войска на афинские корабли, уведет их в Италию или на Сицилию и построит там новые Афины.) Убедившись, что Ксеркс знает об отсутствии согласия в рядах греков, Фемистокл отправил к царю гонца, который сообщил, что сам Фемистокл и его афиняне готовы перейти на сторону персов. Среди греков, сообщил он, обострились разногласия, и Ксерксу надо послать часть своего флота, чтобы блокировать западный конец пролива между Саламином и материком, чтобы не позволить грекам спастись через него. Одновременно ему следует смело наступать через восточный конец острова мимо мола, находившегося в процессе строительства.

Ксеркс попался на крючок. Он разделил свой флот, послав египетскую эскадру – одну из лучших – обойти Саламин с запада. Остальной флот он направил в узкое горло пролива. Сражение произошло при условиях, больше всего благоприятствующих более тяжелым и неповоротливым греческим кораблям. Используя остров Саламин, находившийся за ними, как якорь, на котором они медленно покачивались, греки явили персам неприступный фронт. Одновременно, заманив врага в пролив, где персы ожидали встретить разрозненные или даже уже бегущие силы греков, Фемистокл поймал персов в капкан между собственным полукруглым строем кораблей и неприступными берегами Аттики.

Хотя сражение велось в море и было результатом тщательного планирования, использованные методы напоминали бой при Фермопилах. Персам снова помешало собственное количество, и опять дисциплинированность греков показала свою высокую ценность. Сидя на своем троне, поставленном высоко над проливом, Ксеркс видел, как рухнули все его надежды. Дул западный ветер, и только с его помощью уцелевшим персидским кораблям удалось добраться до Фалерона.

Потери греков составили сорок кораблей. Зато им удалось захватить или уничтожить две сотни кораблей врага. Эсхил, который, согласно традиции, присутствовал и при Артемисии, и при Саламине, описывает сражение в пьесе «Персы». «Сначала удавалось персам сдерживать напор. Когда же в узком месте множество судов скопилось, никому никто помочь не мог, и клювы направляли медные свои в своих же, весла и гребцов круша. А греки кораблями, как задумали, нас окружили. Моря видно не было из-за обломков, из-за опрокинутых судов и бездыханных тел, и трупами покрыты были отмели и берег сплошь. Найти спасенье в бегстве беспорядочном весь уцелевший варварский пытался флот. Но греки персов, словно рыбаки тунцов, кто чем попало, досками, обломками судов и весел били. Крики ужаса и вопли оглашали даль соленую, покуда око ночи не сокрыло нас» (перевод С. Апта).

Вся операция действительно была схожа с mattanza. Греки заманили персов в camera della morte между островом Саламин и побережьем Аттики. Потом они захлопнули ловушку и начали убивать.