Борьба вокруг идейного наследия молодого Маркса

Еще более резко выступал Липендин против признания какого-либо влияния Фейербаха на развитие взглядов Маркса: «Материализм Фейербаха с его культом отвлеченного человека не выходил за пределы буржуазного мировоззрения и, следовательно, не мог быть теоретическим знаменем борьбы оформляющегося пролетариата, интересы которого выражал молодой Маркс»[74].

Таким образом, в противовес идеалистически-механической «теории фазисов», разрывавшей духовное развитие молодого Маркса на изолированные этапы и игнорировавшей детерминированность этого развития социально-политической обстановкой, возникла вульгарно-материалистическая концепция, отрицавшая какие бы то ни было этапы в развитии Маркса, игнорировавшая влияние Гегеля и Фейербаха на это развитие и изображавшая дело таким образом, будто Маркс уже с самого начала своей деятельности выражал интересы пролетариата.

В борьбе с этими концепциями развивался и креп в марксистской историографии научный подход к исследованию генезиса марксизма.

Заметной вехой на этом пути была работа, проведенная советскими учеными в связи с 50-летием со дня смерти Маркса, и получившая отражение в многочисленных газетных и журнальных статьях, сборниках и монографиях.

Важнейшим результатом борьбы против отступлений от ленинизма была победа ленинского понимания существа марксистской философии. «Маркс преодолел основные недостатки старого материализма, – говорилось в тезисах Института Маркса – Энгельса – Ленина, – ...; он обогатил материализм диалектикой – величайшим приобретением немецкой классической философии. Но Маркс не просто перенял у Гегеля диалектику, а коренным образом переработал ее»[75]. Таким образом стала ясной несостоятельность как механистически-идеалистической так и вульгарно-идеалистической концепций процесса формирования взглядов Маркса.

Выступая против «теории фазисов», М.Б. Митин писал: «В ней совершенно не отражено то специфическое и характерное, что было присуще Марксу и Энгельсу на всем протяжении их развития с самых ранних литературных выступлений... Верно, что в первый период своего развития Маркс был гегельянцем. Но он принадлежал к самому крайнему крылу левых гегельянцев. Неверно, что Маркс и Энгельс в этот период их развития являются безусловными... гегельянцами. Верно, что, начиная с 1842 – 1843 гг., Маркс под влиянием философии Фейербаха становится материалистом... Неверно, что Маркс и Энгельс в этот период своего развития стоят на точке зрения „конкретно-абстрактного человека“ Фейербаха»[76].

С критикой вульгарно-материалистической концепции выступили А. Васильева, В. Светлов, Е. Ситковский[77] и др. В. Светлов убедительно показал в своей работе, что утверждать, будто Маркс и Энгельс с первых же шагов были законченными материалистами-диалектиками и вождями пролетариата, значит упрощенно понимать процесс становления марксизма, по существу, отрицать это становление. Сосредоточив основное внимание на выяснении влияния Фейербаха на Маркса в различные моменты формирования его взглядов, он подчеркнул, что «если отождествление марксизма с абстрактным, метафизическим материализмом Фейербаха ведет к отказу от диалектического и исторического материализма, то к такому же отказу от диамата и истмата ведет и другой уклон, пытающийся поставить знак равенства между марксизмом раннего периода, марксизмом становящимся и марксизмом оформившимся»[78].

В процессе борьбы против ошибочных концепций формирования взглядов Маркса советские историки обратились за «советом к Ленину» и нашли в его работах четкие и точные решения основных методологических проблем, по которым в то время шла борьба. Учет ленинского решения этих проблем можно обнаружить в ряде работ первой половины 30-х гг., однако первое систематическое изложение их дано Е.П. Ситковским. В статье «Маркс и Энгельс – творцы диалектического материализма» он воспроизвел основные моменты той характеристики духовного развития Маркса, которую В.И. Ленин дал в статье «Карл Маркс», и в строгом соответствии с этой характеристикой очертил основные этапы философского развития Маркса и Энгельса[79].

К середине 30-х гг. стали прочным достоянием марксистской исторической науки важнейшие положения о том, что при исследовании философского развития молодого Маркса необходимо учитывать как тесную связь его с философией Гегеля и Фейербаха, так и существенное отличие его от этих мыслителей, что в теоретическом развитии Маркса необходимо видеть несколько этапов, которые качественно отличаются друг от друга и вместе с тем являются звеньями единой цепи развития, что, прослеживая внутреннюю логику развития взглядов Маркса, необходимо раскрывать реальную основу этого развития – изменение социально-политических условий общественной жизни.