Борьба вокруг идейного наследия молодого Маркса

Занимаясь историей марксизма, буржуазные ученые вплоть до первой мировой войны основное свое внимание сосредоточивали на попытках отождествить те или иные идеи марксистского учения с предшествовавшими ему теориями. Пример такого рода исследования представляла книга известного реакционера Георга фон Белова, в которой доказывалось, что оригинальность Маркса и Энгельса заключается-де «только в утрировке и обобщении того, что уже было высказано другими»[83].

Жизнь преподнесла суровый урок подобного рода опровергателям марксизма. Великая Октябрьская социалистическая революция и успехи международного коммунистического движения наглядно доказали не только огромную жизненность, но и самостоятельность и оригинальность марксистского учения. Перед буржуазной наукой встала задача изменения методов борьбы против марксизма, требовавшая самого пристального изучения марксизма – как существа его, так и истории, в особенности – истории его возникновения. В ответ на эту потребность возникает обширная буржуазная литература о Марксе, Энгельсе и марксизме. Э. Цобель и П. Гайду, например, указали в своей далеко не полной библиографии 740 названий работ о Марксе, Энгельсе и марксизме, вышедших за рубежом в 1914 – 1925 годах[84].

В частности, они фиксировали 64 материала и отдельных исследований к биографии Маркса и 19 работ, посвященных изложению его жизни и учению в целом. Хотя в нашем распоряжении и нет сколько-нибудь достоверных статистических данных, можно с уверенностью сказать, что во второй половике 20-х гг. поток этой литературы еще более возрос.

Наряду с повышением непосредственного интереса к истории возникновения марксизма, следует отметить и другое обстоятельство: развитие самого капитализма выдвинуло в этот период на первый план такие философские проблемы (проблемы существования личности, форм самосознания и т.п.), которые в ряде существенных пунктов оказались сходными с проблематикой, находившейся в центре внимания младогегельянцев; на этой почве самоновейшие философские концепции (неогегельянство, философия жизни, экзистенциализм), обнаруживают в младогегельянцах своих дальних родственников и начинают усиленно интересоваться деятельностью последних и всем развитием немецкой философии 40-х гг. XIX в. вообще.

Уже в первое десятилетие XX в. внимание буржуазной науки привлекают колоритные фигуры таких младогегельянцев, как Давид Штраус, Бруно Бауэр и Макс Штирнер[85]. Затем появляется целая серия работ о политической обстановке в Рейнской провинции 30 – 40-х гг. XIX в. и ее периодической печати, в особенности – о «Галльских и немецких ежегодниках» и «Рейнской газете»[86], о политических взглядах младогегельянцев и Арнольда Руге в частности[87]. В особенности этот интерес возрастает к концу 20-х гг. – это был период наибольшего подъема неогегельянства и возникновения экзистенциализма, и именно в этот период появилась целая группа работ о судьбе гегелевской философской школы[88].

Таким образом, налицо две тенденции в буржуазной историографии: с одной стороны, нарастание непосредственного интереса к формированию взглядов Маркса; с другой стороны, все больший интерес к младогегельянству как своеобразному течению, импонировавшему своей проблематикой представителям новейшей буржуазной философии. Обе эти тенденции неуклонно сближались на протяжении 20-х гг. и в какой-то момент должны были слиться. Это слияние состоялось на рубеже 20 – 30-х гг.: в опубликованных в этот период «Экономическо-философских рукописях 1844 года» представители той и другой тенденции увидели желанный для себя материал, и потому все буржуазные идеологи с восторгом оповестили мир, что они-де «вновь открыли Маркса» – Маркса как философа культуры, как предшественника экзистенциализма.

Впрочем, с определенными предпосылками слияния указанных двух тенденций в буржуазной историографии мы сталкиваемся еще задолго до того, как оно стало общепризнанным фактом. Уже в начале XX в. появляется работа Д. Койгена «О предыстории современного философского социализма», в которой генезис марксовой теории рассматривался в тесной связи с различными течениями левого гегельянства[89]. Этот подход наблюдается также в книге Форлендера «Кант и Маркс»[90] и в специально посвященной данному вопросу статье Грётюзана «Младогегельянцы и происхождение современного немецкого социализма»[91].