Борьба вопросов. Идеология и психоистория. Русское и мировое измерения

Но не только падение «марксистской церкви» позволяет вернуться к «Марксову писанию» и противопоставить его традиции – как марксистской, так и буржуазной. Этому способствует и характер нынешней эпохи, типологически напоминающей эпоху формирования марксизма как идеологии и теории.

11. Перекличка эпох (1848 и 1998): пересекая шварцшильдовский радиус

О кризисе капитализма как мировой системы пишут уже не только левые интеллектуалы, но и такие люди, как Дж. Сорос85. НТР сняла системообразующее противоречие капитализма между субстанцией и функцией, по сути, лишив эту систему возможности качественного содержательного развития86. В результате структурный кризис функционального капитализма XX в. становится системным кризисом капитализма вообще. Точнее, происходит совпадение структурного и системного кризисов, причем попытки преодолеть структурный кризис углубляют кризис системный, и чем они успешнее, тем в большей степени. Парадокс? Отнюдь нет.

Оказываясь сегодня, как и мир в конце 1840-х годов, на пороге новой кондратьевской А-фазы, новой повышательной волны кондратьевского цикла, нынешний мир движется в противоположном направлении, чем 150 лет назад: тот капиталистический мир был на пути вверх, нынешний – на пути вниз, комбинация на ближайшие 25-30 лет среднесрочного, конъюнктурного подъема (А-фаза) с долгосрочным упадком, точнее, конъюнктурный подъем в рамках долгосрочного упадка, способна породить фантастические явления – и по содержанию и особенно по форме; нас ждет много социальных сюрпризов.

Системный (формационный, сказал бы Маркс) кризис капитализма проявляется по-разному – и в утрате гегемонии США, за которыми не видно нового мирового лидера, и в крушении коммунизма, и в восточно-азиатском финансовом кризисе, и во многом другом. Рушатся экономические и политические институты и «несущие конструкции» капитализма вообще и «функционального капитализма» в частности. По сути, отмирает государство как институт. Fading away of the state – так называют этот процесс на Западе. Последний балканский кризис демонстрирует несостоятельность ООН, ее неадекватность в качестве международной межгосударственной организации нынешнему миру. Растет разрыв между богатыми и бедными странами, а также между богатыми и бедными внутри отдельных стран, включая ядро капиталистической системы. А ведь последние 150 лет и особенно в «славное тридцатилетие» 1945-1974 гг. активно развивалась противоположная тенденция: средний класс и рабочий класс, по крайней мере, его верхняя часть или даже половина, постепенно улучшали свое благосостояние. Этот «путь вверх» начался на рубеже 1840-1850-х годов, с расширением индустриальной системы производства. Энтээровская система производства не нуждается ни в массовом рабочем, ни в массовом среднем классе. Вот и заработал с 1970-х годов «социальный отсев», механизм отсечения от «общественного продукта». Уменьшается нужда в эксплуатируемых. Если с капитализмом на смену угнетению пришла эксплуатация, то, похоже, с посткапитализмом грядет депривация – выталкивание из эксплуатации, а с ней – из социального времени вообще.

«Смена вех», поворот вспять затрагивает не только экономическое положение среднего и рабочего классов, но и их политические позиции в обществе. Отношения «труд – капитал» все больше приобретает расовый, «двуцветный» (белые – «небелые») характер: стремление к максимальной прибыли за счет более низкой зарплаты «небелого» сегмента трудящихся; миграция с Юга на Север – по прогнозам к 2025 г. население крупнейших городов Севера на 30-50% будет состоять из выходцев с Юга – из Азии, Африки и Латинской Америки («пуэрториканизация» Нью-Йорка и «медитерранизация» Парижа очевидны). Ясно, что такие носители «труда» оказываются вне профсоюзов, без социальных и политических прав. Ситуация, когда отношения «труд – капитал» приобретают расово-этнический и этнокультурный характер, чревата демонтажем многих демократических политических институтов и ценностей, которые рабочий класс ядра завоевал за последние 150 лет. Тем более, что в подобной ситуации значительная часть белого рабочего класса, «труда» окажется на стороне капитала и в той или иной степени поддержит антидемократический демонтаж, приняв участие в контратаке господствующих групп капиталистической системы. Эти действия способны отбросить трудящееся население за пределы революционной эпохи 1789-1848 гг. и ее достижений, типологически – в XVIII в., только «располагаться» он будет в XXI: лента времени скручивается листом Мёбиуса. Контратаку, которая уже началась, И. Валлерстайн называет «крупным поворотом вспять (reversal) стратегии привилегированных классов или, скорее, ее возвращением к репрессивной стратегии, характерной для периода до 1848 г.»87.