Борьба вопросов. Идеология и психоистория. Русское и мировое измерения

Идеология – это такое особое мировоззрение, пишет И. Валлерстайн, которое «сознательно и коллективно формулируется с сознательными политическими целями… этот особый вид Weltanschauung может быть сконструирован только в ситуации, когда общественный дискурс признал нормальность изменения. Потребность в сознательной формулировке идеологии появляется только тогда, когда верят, что изменение нормально и поэтому полезно сформулировать сознательные среднесрочные политические цели». На мой взгляд, для определения идеологии этого недостаточно. Но об этом чуть позже. Сейчас о другом.

Во-первых, возможность ставить политические цели есть только там, где существует политическая среда, где сфера политики обособилась, выделилась из социального целого. В Европе (а политика и существовала только в Европе, став «роскошью Европейской цивилизации») политика предшествует идеологии, возникает раньше ее. Хотя в то же время именно идеология окончательно формирует политическое как феномен и институт, завершает его.

Во-вторых, представляется, Валлерстайн не вполне точен, когда увязывает идеологию с политическими целями. Те цели, о которых он говорит, на самом деле являются социальными (социально-экономическими) или, в лучшем случае, социально-политическими. Политическими же являются средства достижения этих целей, которые, будучи долгосрочными или среднесрочными, сами могут стать целями или целесредствами для достижения неких целей. Говорил же Ганди, что на самом деле противоречия между целями и средствами нет: средства достижения целей становятся целями – на какое-то время, а то и навсегда, по крайней мере, в политике. Думаю, отождествляя социальные цели с политическими, И. Баллерстайн недооценивает социальный аспект идеологии. Впрочем, и работы Валлерстайна, и мир-системный анализ – очень политизированы, в чем имеются свои как плюсы, так и минусы. Тем не менее, различение социального и политического – при тесной связи этих измерений – в «системоопределяющих» целях идеологий представляется важным, в том числе и потому, что позволяет увидеть всю сложность явления идеологии; политизация в определении идеологии может примитивизировать последнюю до роли политической дубинки. Разумеется, идеологию можно функционально использовать в качестве такой дубинки, но это не значит, что она является таковой по своей субстанции. Равно как и не исчерпывается полностью теми характеристиками, которые предложил Баллерстайн, во многом упростивший, «спрямивший» в своих работах понятие идеологии.

IV

Итак, согласно Валлерстайну, три возникшие в начале XIX в. идеологии – консерватизм, либерализм и марксизм – в самом общем плане отличались друг от друга отношением к изменению и конституировали себя как три различных ответа (и соответствующие им комплексы задач) на проблему изменения, развития. Три возможных ответа на вопрос о неизбежных изменениях таковы:

1) отрицательное отношение к изменениям, даже если другие именуют их прогрессом; отсюда стремление затормозить их, подморозить;

2) положительное отношение к изменению, восприятие его как (в целом) прогресса, но принятие только постепенных изменений, основанных на преемственности;

3) положительное отношение к изменению, восприятие его как (в целом) прогресса, но неприятие постепенных изменений, а акцентирование революционных изменений, основанных на разрыве преемственности.

Первый ответ – консерватизм, второй – либерализм, третий – марксизм. Валлерстайн подчеркивает, что третья идеология – именно марксизм, а не социализм, поскольку «со временем единственным видом социалистической мысли, действительно качественно отличавшейся от либерализма как идеологии, был марксизм». Повторю еще раз: определение идеологии и трех идеологий на основе их отношения к феномену изменения, развития – это самое общее и грубое приближение к проблеме. Но, говоря о том, что возможны и другие подходы к идеологии – от К. Манхайма, К. Поппера и М. Фуко до Ж. Бодрийяра, Ю. Хабермаса и А. Зиновьева – отмечу, что консерватизм, либерализм и марксизм имеют много существеннейших отличий, не связанных непосредственно с проблемой развития, а имеющих отношение, например, к разным способам идейного, ценностного отношения к религии, власти, к традициям исторического развития и т. д.