Борьба за Красный Петроград

Халатность и пренебрежение основными правилами ведения войны со стороны командования отдельных красноармейских частей способствовали частичным успехам белых[429]. Так, в ночь на 28 октября Талабский полк белых развил успех в направлении Кипень – Ропша и, прорвав неожиданным наскоком фронт советских частей, 30 октября захватил Ропшу. В течение 29 и 30 октября положение на фронте 7-й армии было без особых перемен. Это вновь окрылило противника, со стороны которого в течение 31 октября опять наблюдался сильный нажим на правом фланге 6-й советской дивизии. Но эти боевые действия уже не представляли планомерного наступления, а были, скорее, предсмертными судорогами Северо-западной армии.

Эстонский главнокомандующий генерал И. Я. Лайдонер в эти дни счел необходимым подтвердить анализ положения на Петроградском фронте, сделанный на страницах «Берлинер Тагеблатг», указав в свою очередь, что Красная армия хорошо снабжена и организована[430].

Части 15-й советской армии в этот день – 31 октября – нанесли жестокий удар врагу. После 15-часового боя ловким обходным маневром с запада и одновременным нажимом с юга 15-я армия заставила противника очистить г. Лугу. Около 18 часов 31 октября, когда уже город был в руках красноармейцев, вышедших на северную окраину Луги, в город с востока ворвались отступавшие от ст. Батецкая два полка Северо-западной армии – Нарвский и Гдовский. Красные части повели с севера наступление на ворвавшегося в город противника и разбили его наголову. В результате боя было захвачено 17 пулеметов «Максим», 250 пленных и другие трофеи. Белые стали поспешно отходить по железной дороге в направлении на Гатчину и на Гдов[431].

На участке 7-й советской армии противник, вовремя не получивший, очевидно, сообщения о падении Луги и о продвижении частей 15-й армии по реке Плюссе в тыл белых, продолжал 1 и 2 ноября энергичные атаки с запада и юга в направлении Красного Села. На юге им была занята дер. Вилози, а с западной стороны белогвардейские отборные части сделали прорыв на стыке двух красных полков и заняли дер. Высоцкое. Между прочим, во время прорыва у дер. Высоцкое белым удалось захватить в плен весь штаб 2-го советского запасного полка во главе с командиром и комиссаром, которые, использовав в дальнейшем смятение и наступившую во вражеском лагере панику, из плена бежали.

Красное командование 7-й армии в течение первых трех дней ноября, прикованное событиями в районе Красного Села, старалось изо всех сил сломить сопротивление противника. Занятые белыми деревни были вновь отбиты красными полками[432].

В это время в Гатчине в связи с успешным продвижением 15-й армии началась паника, которую, по утверждениям белых, сеяли сами верхи армии. В Гатчине паника пошла от коменданта города, который стал предупреждать всех, что нужно немедленно уезжать из города[433].

И в ночь на 3 ноября Гатчина была оставлена белыми без боя.

По словам генерала Ярославцева:

«… при отходе от Гатчины войска, не имея руководящих указаний, отходили в беспорядке. Начальники дивизий ездили к генералу Юденичу в Нарву за инструкциями, но ни он, ни начальник штаба генерал Вандам, ни его коллеги – Малявин и Прюссинг не знали, на что решиться, и отход обратился в бесцельное, стихийное отступление»[434].

Однако поспешное отступление Северо-западной армии от Гатчины не смогло остановить белогвардейцев от продолжения белого террора, жертвами которого были не только коммунисты и официально сочувствующие им, но и беспартийные. После занятия Гатчины красными войсками Реввоенсоветом 7-й армии была создана специальная комиссия по обследованию всех преступлений и злодеяний, совершенных белыми за время их господства в Гатчине. До 11 ноября было найдено и вырыто из могил 16 трупов, причем это количество расстрелянных и повешенных белогвардейцами было далеко не полным. К концу месяца местным работникам удалось установить еще целый ряд могил с жертвами белогвардейского террора[435].

Очевидцы рассказывали, что пребывание белых в Гатчине было поистине кошмарным. По городу разгуливали пьяные офицеры, производили аресты и расстрелы всех, кого по каким-либо случайным признакам заподозревали в неблагонадежности и принадлежности к коммунистической партии. За время господства белых в Гатчине, по самым предварительным подсчетам, было расстреляно и повешено 30 человек[436].