Борьба за любовь

Этот голос… Он был знаком, но мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы сопоставить его с внешностью женщины и увидеть в этом неживом лице черты подруги из своей прошлой жизни.

– Юлона, – прошептала, не желая верить в то, что передо мной действительно Юл – наивная, мечтательная девушка, чье место я заняла когда-то, чтобы отправиться в Наминайскую империю в образе принцессы Саминкары Возренийской.

– Ты узнала меня, это говорит о том, что прошлое еще не стерлось из твоей памяти, – бесцветным голосом проговорила бледная тень той девушки, которую я утешала после разрыва с возлюбленным. – Ты слишком долго наслаждалась тем, что не принадлежит тебе. Меня прислали сказать, что время твоего триумфа закончилось. Именно ты допустила гибель глав родов-основателей Возрении, ты привела в королевство магию, растлившую людей и уничтожившую в них непорочную чистоту человечности. Пришла пора платить за свои деяния.

Юлона резко выбросила руки вперед, и в меня хлынула холодная темнота бездны.

– Ты получишь прощение и вернешься под крыло создательницы только тогда, когда познаешь свою суть и примешь ее, – донеслось до меня сквозь вой захватившего меня вихря и криков магов, бросившихся на помощь.

Ближе всех был Рондай, и именно он схватил меня за руку, когда мое тело буквально подхватило потоком антитумана и потянуло к Юлоне, на ладони которой блеснула огненными отсветами стеклянная сфера.

– Убьете меня, и никогда больше не увидите свою королеву, – услышала я словно шепот издалека.

А в следующее мгновение мы с Рони очутились в полумраке бескрайнего небытия, на холодном черном песке.

Рондай схватился за горло и захрипел. Я интуитивно поглощала окружающую себя энергию, а его она убивала! И мне пришлось расширить границы своего голода, чтобы попытаться спасти друга.

Сначала Рони стало легче, но потом он застонал и прошептал:

– Ты вытягиваешь из меня все силы.

– Я не умею разделять и растворять только один вид энергии! – в панике воскликнула я.

– Так учись! – простонал маг.

Попыталась уменьшить воздействие, но окружающее нас пространство быстро захлестнуло антитуманом, и Рондай опять начал задыхаться. Попробовала охватить своим голодом только воздух вокруг друга и не касаться его самого, но это принесло мало облегчения. Малейшее движение Рондая приводило к тому, что я начинала растворять его магию.

– Учись быстрее, – прохрипел Рони. – Иначе сиротство моей дочери будет на твоей совести.

– Нам нужно ограниченное хотя бы с двух сторон пространство, – пробормотала я, припоминая, что в замкнутом пространстве мне проще контролировать свои силы. Ведь смогла же я уничтожить убивающий Рафэ пар и не навредить самому доминанту, находясь в узком коридоре его лаборатории.

– Идем, постарайся встать, сама я тебя не подниму, – уговаривала мага, помогая ему подняться. – Если мы в межпространстве, то здесь должны быть дюны и камни.

– Скажи мне, что ты знаешь, что делаешь, – взмолился Рондай, медленно перебирая ногами и слабея на глазах.

– Знаю, – откровенно солгав, заверила я его.

Паника не позволяла сосредоточиться, ведь если мне не удастся научиться, то либо я сама убью друга, либо его погубит энергия бездны.

– Нам бы сейчас не помешала твоя антитуманная маска, – проворчала, волоча мага за собой.

Он лишь промычал что-то нечленораздельное в ответ, ослабнув до такой степени, что я уже тянула его за собой, ухватив под мышки.

Я не знала, куда идти, и боялась думать о том, что Рони в любой момент может умереть. И единственное, что помогало мне не упасть и не скатиться в истерику, это молитва. Я просила богиню помочь мне, кричала и требовала, но ответа не было.

И вдруг я натолкнулась спиной на стену! Обернулась, но не увидела никакой преграды. Бросила Рондая и побежала вдоль незримой стены, не отрывая от нее руки – она была не прямой! Мы словно находились под куполом. И этот купол был размером не больше городской площади. Выпустила голод на волю и постаралась охватить им все пространство, кроме того участка, на котором оставила друга. Энергия антитумана иссякла довольно быстро!

Оставшийся на не захваченном мною пятачке с бессознательным телом Рони, антитуман развеялся сам собой, распылившись по ограниченному, как оказалось, пространству.

Рондай был жив, но долго не желал приходить в сознание, и я сидела рядом с ним, положив его голову на колени, ожидая хоть чего-то. Но ничего не происходило, Рони словно спал, вокруг стояла оглушающая тишина и полумрак. Неужели Эмани создала для меня миниатюрное подобие своей тюрьмы? И как же нам выбраться отсюда? Сама я не видела выхода, оставалось только надеяться на Рафэ, что пугало не меньше перспективы остаться здесь навечно. Одни, в ограниченном незримыми стенами пространстве, без воды и еды, – сколько мы продержимся, прежде чем голод и жажда сведут нас с ума? Если раньше не лишимся рассудка от безысходности. Если здесь действуют те же законы, что и в межпространстве, где была заточена Эмани, то голод и жажда не главные наши проблемы.