Борьба за моря. Эпоха великих географических открытий

Из долгих морских скитаний вернулся Мартин Никсон, один из самых популярных, зажиточных и отважных судовладельцев в городе, знаменитый морской капитан, пират и торговец. Пинсон был героем знаменитых и доходных, хотя подчас и сомнительных авантюр, палосские матросы охотно шли к нему на службу. К счастью для Колумба, почти уже потерявшего всякую надежду, Пинсона давно интересовало необычное, грандиозное предприятие. Его манила слава и сказочное золото Востока. Они сумели договориться: Мартин Алонсо стал капитаном каравеллы "Пинта", а его брат Висенте Яньес - капитаном другого корабля флотилии Колумба, "Нинья".

Все препятствия разом были устранены. В Палосе моментально разнесся слух, что и капитан Пинсон отправляется к островам Индии, где дома покрыты черепицей из чистого золота, откуда мешками можно вывозить жемчуг и драгоценные камни, не говоря уже об имбире, мускатном орехе, гвоздике и перце, ценящихся на вес золота, о китайских шелках и драгоценном красящем соке удивительных растений, ради которых также стоит рискнуть.

Корабли молниеносно были оснащены, команда укомплектована. В третий день августа месяца 1492 года из гавани Палоса вышла западноокеанская армада адмирала Христофора Колумба - три каравеллы: "Санта-Мария", "Пинта" и "Нинья" с командой 90 человек в общей сложности. 60-65 человек из них были опытными, испытанными моряками, остальные - королевские уполномоченные, ищущие приключений и золота дворяне, солдаты, ремесленники; было среди них и несколько тюремных узников, получивших помилование в обмен на тяжкую службу в королевском флоте.

Адмирал ведет фальшивую бухгалтерию

В начале пути, до Канарских островов, флотилия двигалась на юго-запад. Шестого сентября корабли покинули последнюю известную на крайнем западе точку, гавань Гомера на Канарских островах, повернули носами прямо к западу, и началось упорное и неуклонное продвижение на запад... только на запад... всегда на запад...

Попутный ветер надувал паруса. На гребнях волн плясали три корабля... три жалкие, хрупкие скорлупки. На палубе то натягивали, то ослабляли снасти, звучали отрывистые слова команды, похожей на грубую брань; хлещущая соленая вода разъедала кожу людей, солнце нещадно палило их. Адмирал сидел в своей крохотной каюте за столиком на тоненьких ножках, перо его порхало по бумаге, выписывая строки букв и цифр. Он рассчитывал результаты дневных замеров. Определив, сколько морских миль проделали корабли за последние сутки, он заносил результат в секретный судовой журнал. А в другой, подобный первому журнал проставлял совсем другую цифру.

В настоящем, постоянно запертом судовом журнале он сделал следующую запись: "Понедельник, 10 сентября. - Двигаясь день и ночь, мы прошли 240 морских миль. Скорость: 10 миль в час. Команде я сказал, что мы прошли 192 мили, чтобы длина пути не повергала людей в уныние".

1. Три корабля Колумба в пути. 2. "Санта-Мария", флагманский корабль Колумба (реконструкция)

3. Карта маршрута первого путешествия Колумба, составленная на основе его судового журнала с указанием направлений ветра и морских течений

С тех нор каждый день, в каждой записи адмирал утаивал дюжину-другую морских миль.

Его расчеты оказались правильными. В первые дни все было тихо, но потом команда забеспокоилась. Она беспокоилась и боялась бы еще больше, если бы знала подлинные цифры, если бы догадывалась, как далеко ушли они от привычного мира...

Куда хочет добраться Христофор Колумб?

Под раздутыми парусами, увлекающими корабли в неведомое, лишь двое по-настоящему знали, в какое отважное, почти безумное путешествие отправилась крохотная флотилия, два многоопытных и знающих мореплавателя: адмирал Колумб и капитан Мартин Алонсо Пинсон. Себя они не обманывали. При каждом порыве ветра, при каждом перевале с гребня одной волны на другую они знали, что сделали еще один шаг прочь от привычной человеческой жизни, быть может, шаг к гибели, к пропасти... Быть может, именно на этой миле они переступили роковую границу, после которой нет пути назад...

Но каждый из них расхаживал по своему капитанскому мостику с бесстрастным лицом, с хорошо разыгранным спокойствием. Если бы на одно мгновенье дрогнул хоть один мускул их лица, в команде началась бы паника. Для исполнения этой гениальной роли в течение почти полутора месяцев адмиралу придавали силы его несгибаемая воля и убежденность, а капитану Пинсону - беспокойная натура авантюриста и жажда золота.