Борьба за огонь

А он вообще ни о чем не думал. У него замирало сердце, когда на него обращались большие глаза, в которых смешивались голубой цвет реки и рыжеватый – увядших листьев; он вздрагивал, когда густые волосы, вымытые водой из источника, касались его руки или плеча; ему нравились ее зубы, блестящие, как у молодого волка, ее упругая походка и стройная шея, но он не думал о будущем, опьяненный терпкими, как запахи, ощущениями.

Возможно, он был спокоен, потому что рядом не было других мужчин и в нем не пробуждалась ярость, ослепляющая оленей, лосей и птиц.

Иногда выпадали столь сладостные часы, что кочевник забывал о существующих в мире угрозах. Особенно по утрам, когда волны света разгоняли туман, необъятные и зыбкие сновидения окутывали огромные платаны, резные папоротники и журчащие текучие воды.

Теперь Глаава стала смыслом его жизни, страшной тайной, которая удивляла и волновала его. Напоминая себе, что она принадлежит чужому племени, он испытывал превосходство и думал, что она могла бы стать его рабыней, но стоило ему снова увидеть блеск ее рыжеватых глаз, он ощущал в себе удивительное для него самого смирение.

Скоро они нашли и каноэ женщин, и каноэ тзохов – то было больше и быстроходнее. На шестой день, когда к Амхао вернулись силы, беглецы покинули убежище за гранитной стеной.

Глава восьмая Возвращение оугмаров

Хелгвор обнаружил на Красном полуострове несколько стариков и старух, несколько детей, спасшихся от резни, и несколько невинных девушек, которые вовремя ускользнули, спасаясь от тзохов. Он ждал возвращения воинов два дня, отдав свою хижину беглянкам, а себе пока строил новую.

Потом пришли воины. Они пригнали на зиму много лошадей, но выглядели бесконечно подавленными.

Акроун, главный вождь, по-прежнему мог драться, как леопард, но годы уже брали свое и серебрили ему виски. Суровость, смешанная с лукавством, светилась в его желтых глазах и читалась на его разукрашенном лице. Он был не таким высоким, как великан Хейгоун или даже Хелгвор, но его плечи напоминали глыбы, а мускулистая грудь походила на панцирь.

Он позвал Хелгвора и глухо спросил:

– Когда Акроун уходил, хижины были полны женщин и детей. Пятеро воинов охраняли Красный полуостров. Что стало с женщинами и куда делись воины?

Ему самому это было хорошо известно – он встретил старика Хагма в пяти тысячах локтей от лагеря.

Хелгвор тут же ответил:

– Женщины похищены, а воины мертвы!

Вождь вождей гневно взглянул на юношу:

– Они сражались?

– Да, они сражались.

– Что делал Хелгвор? Неужто не осмелился посмотреть врагам в лицо?

– В тот день Хелгвор ушел на разведку со своими собаками, волком и Хьолгом. Хелгвор встретил Людей Скал и вернулся. Тзохи уже были на полуострове. Хелгвор был один.

– Хелгвор один не сражался?

– Хелгвор сражался; он убил двух тзохов. Позже он убил еще четверых: двух ранил.

Воины обступили юношу. Хейгоун рассмеялся, но выражение лица у него было мрачное:

– Ни один из воинов не видел Хелгвора!

– Хьолг видел его!

Детский голосок произнес:

– Хелгвор убил шестерых Людей Скал, а Хьолг вместе с волком убил одного.

Ребенок смело вышел вперед и встал рядом с кочевником.

Тогда Иоук, брат Хелгвора, и Хтраа, который по обычаю оугмаров считался его отцом, хотя им не был, провозгласили:

– Хелгвор – настоящий воин!

– Слово ребенка легче ветра, – проворчал Хейгоун.

Оугмары считали Хейгоуна сильнейшим из сильнейших, и, если бы не Акроун, главным вождем стал бы он.

– Вот мои свидетели! – сказал Хелгвор.

Из мешка, сшитого из шкуры выдры, он вытащил семь иссохших человеческих рук, а Хьолг показал восьмую.

Тогда Акроун сказал:

– Хелгвор сражался.

– Откуда взялась седьмая рука? – спросил Хейгоун.

– Это рука тзоха, убитого беглянкой из страны Скал и волком, – с отвращением ответил Хелгвор.

Хейгоун заорал, размахивая копьем:

– Выходит, Хелгвор заключил союз с чужестранкой?

Между ними давно жила ненависть: Хейгоун не мог снести силу Хелгвора, которая росла с каждой луной. Когда он услышал, что юноша убил шестерых врагов, в нем вспыхнула чудовищная ярость.

Все отшатнулись от огромного копья; в волосах Хейгоуна отражались отблески факела; у него была львиная грудь, на руках перекатывались мышцы, ноги мощные, как стволы деревьев…

– Хелгвор заключил союз с теми, кто спасся бегством! – ответил юноша, делая шаг назад и держа наготове дубину. – Теперь Хелгвор знает, где живут Люди Скал, а беглянки поведут за собой оугмаров.

– Акроун хочет видеть этих женщин! – проворчал вождь.

– Этого хотят и все воины! – добавил Хейгоун.

– Хорошо!

При появлении женщин среди оугмаров раздался изумленный ропот… Взгляды не задерживались на крупном лице, удлиненных глазах и коренастой фигуре Амхао, а были устремлены только на Глааву.

Светлыми волосами, рыжеватыми глазами с нефритовым блеском, высоким гибким станом она напоминала самых красивых девушек Синей Реки.

И поскольку женщин здесь не осталось, она казалась еще желаннее.

Хейгоун обратил к ней похотливое лицо:

– Тзох достойна войти в хижину воина! – воскликнул он тоном, не терпящим возражений.