Читаем Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации полностью

Сообщив последние директивы Ц.К. партии – «Никакого доверия Временному Правительству, вся власть Советам, беспощадная борьба с Керенским, вооружение народа и организация демократических Дум», – мы предложили собранию сейчас же обсудить их и выявить к ним свое отношение. Но собрание постановило отложить обсуждение, считая необходимым предварительно обсудить директивы Ц.К. партии только в Комитете и тогда уже, с определенным мнением Комитета, поставить на обсуждение общегородской партийной конференции, а это заседание использовать для обоюдной информации.

Из доклада секретаря Комитета положение в Киеве рисовалось следующее: начавшееся в Петрограде восстание вызвало большой подъем в массах, но вооруженного столкновения не было. После образования Временного Правительства произошла смена властей, путем замены царских ставленников комиссарами Вр. Прав. Выйдя из подполья, все находящиеся в Киеве партийные товарищи-большевики занялись собиранием своих сил; созвали общегородскую партконференцию, правда, весьма неполную; избрали временный Киевский Комитет, который занялся, главным образом, оформлением районов и выборами в Совет Раб. Депутатов. В данный момент партийная организация насчитывает около 200 членов, главную опору имеет в пролетариате обмундировочных мастерских – «революционные портные», как шутя их называли; широкой массовой работы нет; в войсках связь только налаживается. Сложность происходящих событий, отсутствие связи с центром, бедность в руководящих работниках вынуждали Комитет отодвигать обсуждение принципиальных вопросов, а тем самым лишали организацию возможности выступления в массах с точно формулированными требованиями, что значительно суживало работу парторганизации в рядах киевского пролетариата. Заканчивая свою информацию о работах парторганизации, секретарь отметил, что дальше оставаться в таком положении невозможно и что необходимо скорейшее оформление принципиальной линии Комитета.

Наше положение в Сов. Р.Д. и Исполкоме рисовалось не блестящим. Выборы в Совет Р. Деп. проводились всеми социалистическими партиями при активном участии нашей организации. Пролетариат Киева принимал активное участие в выборах, но в массах не было представления о роли Советов. Большинство на выборах получили мелкобуржуазные партии. Это объяснялось, главным образом, тем, что Киев не пролетарский центр, – самые крупные предприятия насчитывают не больше 1–2 тысяч рабочих, – но и таких немного, большинство рабочих занято в мелких предприятиях и мастерских, последние носят еще характер ремесленных предприятий; в железнодорожных мастерских, насчитывающих от 6 до 8 тыс. рабочих, сохранились меньшевистские организации, и рабочие находятся под их влиянием. В Совете Раб. Деп. громадное большинство за мелкобуржуазными партиями. Наша фракция не оформлена. Меньшевики в подавляющем большинстве. На заседаниях Совета представитель с.-д. (б) с трудом получал слово и должен был выступать с большой осторожностью, дабы не вызвать скандала. В Исполкоме Совета Р. Д. большинство также за меньшевиками и бундовцами, наша фракция очень невелика, и Комитет не руководит ею, хотя имеет там своего представителя, т. Макса Савельева (недавно приехавшего в Киев). Словом, руководили работой Исполкома и Совета меньшевики и бундовцы, наша фракция выжидательно присматривалась.

На выборах в Совет Солд. Депут. наша организация участия не принимала, за отсутствием связи с войсками. Совет избран из делегатов войск Киевского военного округа, – засилье офицеров-кадетов и октябристов; председатель Совета – правый с.-p.; нашей фракции нет, и представителя от парторганизации (большевиков) в Совете Солд. Депут. нет.

Этой обоюдной информацией и решением ввести нас, как старых киевских комитетчиков, сейчас же в Комитет и в ближайшие дни созвать общегородскую партконференцию заседание закрыли.

В первых числах апреля состоялось общегородское партсобрание. Основным вопросом дня было обсуждение вышеприведенных директив Ц.К. партии. Киевский Комитет полностью присоединился к этим директивам, и на общегородском партсобрании никаких принципиальных разногласий по этому вопросу не выявилось. Приняли единогласно резолюцию, предложенную Киевским Комитетом.

К этому времени Киевский Комитет начал полностью руководить партийной жизнью. Обсуждению вопросов нашей тактики уделялось немало времени и внимания и не только в Комитете, но и на районных партсобраниях. Работа парторганизации оживилась, влияние организации в рабочих массах значительно расширилось, и стала крепнуть связь с заводами и воинскими частями.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное