Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Великий визирь понимал, что еще один большой заем, полученный от России, вызвал бы протест и еще глубже толкнул бы его страну в сжимающиеся объятия северного соседа. Он хотел уравновесить положение, взяв ссуду у Имперского банка, который, являясь персидским предприятием, мог ссужать деньги правительству, не нарушая ограничительных условий русского займа 1900 г. Он просил ссудить деньги под 8, а не под 12 процентов годовых. Гардинг ответил, что Персия и сама заинтересована в поддержке банка. Если банк разорится, Россия станет финансовым монополистом и Персия окажется полностью в ее власти.

Втайне от Гардинга Амин ос-Солтан еще в мае начал переговоры с Россией о новом займе. Однако при этом он встретился с серьезными проблемами, так как России не понравилась концессия, выданная недавно на юге страны одному англичанину. Сама по себе покупка у шаха еще одной концессии иностранцем не могла вызвать у правительства России беспокойство. Не проходило и года, чтобы та или иная привилегия не была отдана в обмен на звонкую монету[26]. И все же то, каким образом была выдана именно эта концессия, и сам ее характер вызвали гнев русского правительства, в первую очередь его министра финансов Витте.

В 1892 г. Ж. де Морган, французский археолог, опубликовал в «Les Annales des Mines»[27] работу, в которой утверждал, что в Юго-Западной Персии есть запасы нефти. Э. Котт, бывший агент барона де Рейтера в Тегеране, привлек к выкладкам Моргана внимание генерала Кетабчи-хана, генерального представителя Персии на Парижской выставке 1900 г. Последний обратился к сэру Г. Вулфу, который представил его У. д'Арси, англичанину, сделавшему состояние на австралийском золоте. Д'Арси направил Кетабчи-хана, Котта и Альфреда М. Мариотта, бывшего французского дипломата, а теперь агента д'Арси, в Тегеран для переговоров по вопросу нефтяной концессии. Эта троица была снабжена рекомендательным письмом к британскому посланнику, написанным Г. Вулфом. Мариотт, Котт и Кетабчи-хан использовали те же методы, что и прочие охотники за концессиями в Тегеране: подкуп и политическое давление. Обращаясь к сэру А. Гардингу с просьбой использовать свое влияние для продвижения ходатайства д'Арси, Мариотт откровенно сказал ему, что предполагается предложить определенное количество акций будущей нефтяной компании персидскому премьер-министру[28]. Гардинг понимал потенциальную важность этого предприятия, однако сильно сомневался в его шансах на успех: «Если сбудутся надежды концессионеров и будет обнаружена нефть, как уверены их агенты, в достаточных количествах, чтобы конкурировать с Баку, концессия эта может быть чревата важными экономическими и, конечно, политическими последствиями. Однако земля Персии, содержит она нефть или нет, за последние годы оказалась усыпана обломками такого количества оптимистических планов коммерческого и политического возрождения, что было бы опрометчиво пытаться предсказать будущее этого новейшего предприятия».

Вскоре после начала переговоров между представителями д'Арси и правительством Персии Гардинг «воспользовался возможностью, поскольку дело шло о судьбе важного английского предприятия, и поведал атабег-иазаму (новый, более высокий титул, пожалованный Мозаффаром эд-Дин-шахом Амину ос-Солтану) о своем убеждении, что крупные британские инвестиции в Персии принесли бы этой стране большую выгоду». Амин ос-Солтан ответил, что он все время поддерживал этот проект, и пообещал «сделать все возможное для продвижения этого и всех прочих британских коммерческих проектов».

Амин ос-Солтан был так заинтересован в концессии, что держал всю операцию под строжайшим секретом, «ибо было известно, что если русская дипломатическая миссия узнает о проекте, то попытается пресечь его реализацию, и ей это почти наверняка удастся».