Борден

— В какой-то степени, но они все еще присматривают за мной, — в частности мой отец, который значительно преуспел в отпугивании каждого парня, с которым я когда-либо общалась.

— Значит, они заботятся о тебе, — мягко сказал Маркус.

Я осторожно кивнула.

— Да.

Он задумчиво облизнул нижнюю губу и вновь посмотрел на дом.

— Так что же ты здесь делаешь, Кейт? Ты явно не из этого круга, и я могу разглядеть твоих друзей за милю отсюда. Вы, девочки, ищите здесь острых ощущений?

Я ответила не сразу. Мои щеки покраснели еще больше. Посмотрев в сторону дома, я снова увидела Софи. Мы с ней пришли вдвоем, но я поняла, почему он говорил о еще нескольких девушках. Одетые подобно мне, они, возможно, были немного старше. Но судя по тому, как эти девушки вешались на плохих парней, было ясно, что они искали то же, что и все мы.

— Да, — призналась я, вновь взглянув на него. — Это так.

Его губы изогнулись в ленивой улыбке, а великолепные глаза поглотили меня, и это произвело головокружительный эффект.

— Ты пришла ко мне ради этих ощущений, Кейт?

Каждый сантиметр меня горел. Я чувствовала себя балансирующей на краю пропасти и пытающейся преодолеть свой страх перед неизведанным.

— Да, — почти прошептала, сглотнув. Я пыталась казаться уверенной, но эта попытка с треском провалилась. Я никогда не буду такой. Вместо этого я проявила свою слабую сторону. Как будто у него была такая власть надо мной.

Его дыхание слегка участилось, и на мгновение он задержал взгляд на моих губах:

— Почему именно ко мне?

— Потому что... ты меня заинтересовал.

Маркус задумчиво склонил голову набок.

— Почему я заинтересовал тебя?

Я покачала головой, не зная ответа.

— Не знаю. Думаю... мне нравилось наблюдать за тобой и, думаю... ты действительно понравился мне, если быть честной, — я чувствовала себя идиоткой, и мое объяснение было никчемным. Честно говоря, не знаю, почему сделала это. Я пришла, увидела его и вспомнила все, чем он был известен. Но меня это совершенно не беспокоило, как если бы его здесь не было, а просто кто-то болтал бы о нем. Нет, в действительности все выглядело по-другому, странно, и я почувствовала, что меня тянет к нему.

Он стал еще более серьезным после моих идиотских слов, спокойно спросив:

— И какие именно ощущения ты ищешь?

О, Боже. Он что, серьезно хочет, чтобы я сказала это?

— Ты знаешь, какие, — также тихо ответила я.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя?

Я просто застыла на месте. Мое сердце пропустило удар. Мои глаза округлились, когда я посмотрела на него.

Он тихонько засмеялся.

— Почему ты так нервничаешь?

— Никто прежде со мной так не разговаривал.

Мгновение он изучал меня, а после слегка покачал головой:

— В таком случае, я уверен, что никто прежде не приводил тебя домой в первую же ночь и не трахал до потери сознания.

Я не ответила. Это было очевидно. Конечно же, у меня был небольшой опыт. Раньше я никогда бы не согласилась на секс без обязательств.

— Тебя это беспокоит? — поинтересовалась я, нервно сжимая руки.

Он посмотрел на них, и его взгляд смягчился.

— Нет, — ответил мягко. — Нисколько. Я просто хочу, чтобы ты знала, чего просишь.

— Мне даже не нужно спрашивать?

Он удивился, водя пальцем по нижней губе, пока пристально разглядывал меня.

— Я готов даже съесть лезвие, чтобы просто прикоснуться к такой девушке, как ты. Но это не значит, что я так поступлю. Тебе явно некомфортно здесь. Что будет, если я заберу тебя к себе и дам то, что ты ищешь? Ты осознаешь последствия этого?

— Какие последствия?

— Ты богата, Кейт. Я вижу это в каждом твоем жесте. Это видно по твоей одежде, по украшениям, которые ты носишь, даже по шампуню, которым ты моешь свои сексуальные волосы. Возможно, ты из уважаемой семьи с достойным отцом и супермамой. Что они подумали бы о тебе? Что подумал бы любой из твоего круга, если бы сегодня вечером ты приехала домой со мной?

Я долго думала над ответом.

— Ну, — сказала я, наконец, — большинство девушек, которых я знаю, назовут меня шлюхой. Если наши состоятельные семьи узнают, то я стану позором в нашем кругу, и знаешь, что самое удивительное?

— Скажи мне.

— Сегодня вечером меня ничего не волнует.

Его лицо изменилось. Он не смотрел на меня как на мимолетное развлечение, от которого будет тяжело избавиться, когда придет время. Нет, он смотрел на меня голодным взглядом, и напряжение, возникшее при этом, было чертовски приятным.

— Иди сюда, — тихо потребовал он, кивая, чтобы я придвинулась поближе.

Я схватила стул, собираясь его передвинуть, когда он покачал головой и сказал:

— Нет, детка. Я говорю не о стуле. Я говорю об этом теле. Иди сюда.