Борден

Вопрос был задан с убийственно серьезным видом. Я почувствовала, как меня скручивает, и ненавидела себя за то, что позволяла ему так воздействовать на меня. Это было несправедливо. Почему бы мне не вернуть должок? Этот мужчина явно питал ко мне слабость, и если он намеренно раздражал меня, то почему бы не сделать то же самое?

— Да, — как можно небрежнее ответила я.

Его глаза распахнулись от удивления, а потом потемнели.

— Это правда?

Естественно, я кивнула.

— Этого не было настолько давно, что ты от безысходности готова трахнуться с долговязым парнем в узких джинсах?

О, Боже.

Это был он. Это он сделал так, что Джейк испуганно сбежал.

Ну, это хотя бы все прояснило.

— Не так уж давно, — спокойно ответила я. — Чуть больше недели.

Он резко убрал руку с моего бедра. Теперь он был зол.

— Чуть больше недели?

— Да.

— Ты лжешь.

— Не-а. Вы думаете, так трудно спрятаться от вашей власти? Усатый хреново выполняет свою работу…

Он вдруг схватил меня за подбородок, поднимая мое лицо вверх и заставляя взглянуть на него. Его хватка была жесткой, но не болезненной. Я заглянула в его грозовые глаза. Спокойный снаружи, он изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться. В нем все кипело.

Все мое тело ожило, адреналин снова захлестнул меня. Я готова была убить себя за чувство… возбуждения.

— Блядь, не смей больше врать мне, — прорычал он. — У тебя никого не было ни на прошлой неделе, ни раньше. Мужчина не прикасался к тебе очень давно, так что не беси меня, Эмма. Это был я, и только я.

Он наклонился так, что мы оказались нос к носу. Его глаза проникали в мои, и мое сердце до боли сжалось, когда он мягко добавил:

— И никто не смеет прикасаться к тебе. Ясно?

Несмотря на его нетерпеливое ожидание, я не шевельнулась.

— Эмма? — с угрозой сказал он.

Я, наконец, кивнула, и он отступил, поспешно оглядев комнату напряженным взглядом. Гнев рвался из него, и ему стоило недюжинных усилий, чтобы сдерживать его.

Я не могла сдержать улыбки. Мне пришлось отвернуться, чтобы он не заметил ее. Что во мне такого, что способно сдерживать его дерьмо? И почему это так чертовски радует меня?

— Ну, это было… интересно. Я должна идти, — сказала я после некоторого молчания. Пора смываться от мистера Переменчивость и возвращаться в свое убежище. Человек-усы, скорее всего, до сих пор околачивается где-то снаружи.

— Я отвезу тебя домой, — ответил он.

— Все нормально, — возразила я, тряхнув головой. — Я позвоню Грэму…

— Это не гребаное предложение, Эмма. Я сказал, что отвезу тебя домой. Вставай и пойдем.

Голос был жестким, а взгляд потемневших глаз наводил ужас, пока он ждал моего ответа.

В итоге я кивнула. Он не отступит, пока не добьется своего.

Я поднялась вместе с ним и быстро одернула свое мини-платье, задравшееся на бедрах от долгого сидения. Игнорировала его взгляд, задержавшийся на моей заднице и ногах.

К счастью, он держался на расстоянии, когда мы выбирались оттуда.

***

Я впервые оказалась в «Феррари». Старалась не показывать своего возбуждения, но внутри готова была лопнуть. Мне было немного неловко, потому что поездка проходила в абсолютной тишине. Мысленно я пыталась сбежать от чувств, которых не должна была ощущать. Вроде защиты. Это последнее, что мог дать мне мужчина, настолько взбесивший меня.

Я старалась не смотреть на него, но, совсем как моя бабушка, просто бесцеремонно пялилась. Чувствуя свою безнаказанность, я не волновалась о том, что он заметит.

Каждый раз Борден замечал мои разглядывания. Примерно на шестой раз его брови раздраженно приподнялись.

— Кто-нибудь говорил тебе, что так таращиться невежливо?

Я заметила, что ему некомфортно. Либо он ненавидел пристальные взгляды — а кто любит? — либо он не привык к этому. Люди не отворачиваются, находясь в поле его зрения. Это всегда было в соответствии с его требованием — быть в непосредственной видимости.

Я задалась вопросом, почему мне нравится доставлять ему неудобства? Это какое-то странное пристрастие: нажимать на его кнопки, проверяя, как долго он сможет продержаться, не выплескивая своего дерьма. Похоже на то, что он делал со мной.

Я проигнорировала его вопрос.

— Не высаживайте меня перед домом, — сказала я. — Не хочу, чтобы кто-нибудь сделал что-то с вашей машиной. Вокруг слоняется много людей.

— Не волнуйся о моей машине в своем гетто, — ответил он.

— Ах, гетто?

— Как еще можно назвать твой район? Просвети меня.

Я задумалась на мгновение. Это убогий небольшой район, согласна. Здесь скрывается много банд, и они не слишком дружелюбны. Лично меня они не беспокоили: их больше волновала торговля наркотиками, чем девушки, так что не все так плохо.

— Ну да, гетто, — наконец, спокойно согласилась я. — Не все из нас богатые и счастливые.

Это был камень в его огород. Это ничто по сравнению с ощущением, что носишь клеймо бедности, Эмма.

— Я не всю жизнь был таким, — поправил он меня. — На мою жизнь пришлась изрядная доля нищеты, прежде чем я покинул город. Я был в таких местах, в которых твоя квартирка покажется мечтой.