Борден

— Уходите, Борден.

— Это просто обмен. Деньги в обмен на секс…

Моя злость достигла точки кипения, и я со всей силой, на которую была способна, ударила его по лицу. Снова! Бомба взорвалась. В воздухе висел звон, и я снова воспарила над своим телом, с ужасом наблюдая, что натворила.

После этого было следующее: на его лице было удивление, грудь быстро поднималась и опадала, а в глазах голод.

Моей последней мыслью было «Ох, блядь», а потом Борден сделал шаг вперед и прижался своими губами к моим.

Глава 19

Эмма

Меня никогда раньше так не целовали. Даже наш последний поцелуй не шел ни в какое сравнение.

Можно ли считать поцелуем то, что тебя буквально пожирают?

И почему мое предательское тело было не в состоянии оторваться от него?

Я вздрогнула от попытки его напористого языка проникнуть в мой рот. Борден резко толкнул меня назад, пока я не оказалась прижатой спиной к стене коридора. Когда его руки обхватили мое лицо, я краем уха услышала звук захлопывающейся двери. Одна рука сместилась на мои волосы, сгребла их в кулак и потянула назад так, чтобы мое лицо было повернуто к нему.

На вкус он, как мята и фрукты, и все самцы. Я почувствовала, как нижняя часть его тела прижимается ко мне, удерживая в одном положении, а также жесткую выпуклость в его брюках напротив моего живота.

Святое дерьмо. Охуеть.

Эти руки двинулись вниз по моему телу, легко коснулись груди и жестко опустились на ягодицы, сжав их, прежде чем направиться вниз по бедрам. Все это время он не переставал целовать меня, с трудом отрываясь, чтобы вдохнуть. Его язык схлестнулся с моим, а зубы кусали мою нижнюю губу. Я прерывисто задышала в его открытый рот, когда эти руки потянули мое платье вверх. Ощущение холодного воздуха на моей коже, а потом его горячие руки на моих бедрах.

Я ахнула, когда он подхватил меня и, к своему стыду, уверенно обвила своими ногами его бедра. Борден толкнулся ближе ко мне, пока его длина не прижалась сильнее к моим трусикам, прямо к центру нервного напряжения. Одно это прикосновение — и мое тело взорвалось электрическим разрядом удовольствия.

Я была охвачена жаром. Безумно горячая. Мое тело горело, кожа покрылась испариной, во рту пересохло, а чувства плавились. Он немного отстранился, а затем потерся своей эрекцией об меня. Я резко вдохнула, когда еще один толчок удовольствия сотряс мое тело, погружая меня в это недолгое блаженство.

Он облизал мои губы и взглянул на меня из-под опущенных век. Вновь жестко прижался ко мне, и мои глаза закрылись, я застонала. О, как давно это было. Так. Блядь. Давно. Давно я не ощущала тепла другого человека.

Но это был не просто другой человек. Это был хищник, излучающий силу и мощь, и я с радостью сдамся, чтобы почувствовать его.

Мужчина резко выдохнул напротив меня, прокладывая языком дорожку вдоль линии моего подбородка, прежде чем опять отстранился.

— Сделай это снова, — возбужденно прохрипел он.

В замешательстве я открыла глаза и непонимающе посмотрела в его лицо. За облаком похоти я не могла понять, что он имел в виду. Борден тяжело дышал, хотя держал меня без усилий, и смотрел так, будто отчаянно в чем-то нуждался. Сделать это снова.

Сделать что?

В тусклом свете я увидела его покрасневшую щеку, и до меня вдруг дошло, чего он хотел.

Он хотел, чтобы я ударила его?

Нет. Нет. Нет. Это убийственное желание. Я не хотела давать ему пощечину! Ну, я имею в виду, что хотела ударить его, но не для того, чтобы получить удовольствие и не в эту секунду.

Моя нерешительность была очевидна. Мужчина наклонился и снова лизнул мои губы. Я поспешно попыталась поцеловать его, желая почувствовать больше, но, прежде чем наши губы встретились, он отстранился.

— Сделай это снова, — на этот раз потребовал он. — Или я должен продолжать размахивать деньгами и называть тебя шлюхой все время, чтобы ты…

Я ударила его. Сильнее, чем раньше. Тот же растерянный взгляд возник на его лице. Его эрекция усилилась, и я была… смущена и возбуждена, как ад, но смущена больше.

Было видно, как еще больше покраснела его щека, а грудь еще сильнее вздымалась вверх-вниз. Он абсолютно задыхался, будто пробежал марафонскую дистанцию. Борден опять намотал мои волосы себе на руку, грубо собрал их в кулак за моей головой, и снова погрузился в мой рот. Я качнулась в его захвате, нуждаясь в его следующем толчке. Он утешил меня грубым трением, заставляя обхватить руками его шею, чтобы прижаться ближе.

Я была мокрая и возбужденная, и когда он грубо потянул меня за волосы, посылая боль по всему телу, я неожиданно застонала от соединения боли и наслаждения.

— Любишь жестче, да? — пробормотал он, посасывая мою губу.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет? — прошептал он, прежде чем снова стянуть мои волосы, вызывая очередное шипение и стон. — Твое тело говорит обратное.