Бореальная культура позднего палеолита как свидетельство первой европейской цивилизации

Несмотря на то что термин «ностратические» был введен в 1903 г. Научно обосновать выделение ностратической семьи сумел сделать в 1965 г. только русский лингвист В. М. Иллич-Свитыч. В работе «Материалы к сравнительному словарю ностратических языков (индоевропейский, алтайский, уральский, дравидский, картвельский, семитохамитский)» он расширил рамки ностратической макросемьи, включил в ее состав картвельскую и дравидийскую семьи, присоединил к алтайской семье корейский язык. Он же сделал и реконструкцию ностратического языка.

Приведем наиболее сильные аргументы в пользу существования ностратического языка.

Генетическое родство Н. я. обнаруживается в наличии в них обширного корпуса родственных (генетически тождественных) морфем, как корневых, так и аффиксальных (около 1000). При этом корпус корневых морфем включает корни основного словарного фонда и покрывает круг основных элементарных понятий и реалий (части тела, родственные отношения, основные явления природы, названия животных и растений, пространственные отношения, элементарные действия и процессы, основные качества). Праязыки, которые дали 6 семей языков, объединяемых в Н. я., обнаруживают генетическое тождество наиболее устойчивых частей системы грамматических (в том числе словообразовательных и словоизменительных) морфем. Это касается прежде всего системы указательных, вопросительных и личных местоимений (и восходящих к ним аффиксов спряжения) и системы аффиксов именного словоизменения (склонения). К генетически общим относится также значительное количество первичных словообразовательных аффиксов.

(Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева [34])

* * *

Однако в работах другого русского лингвиста Н. Д. Андреева, который разрабатывал свою концепцию бореального языка для раннеевропейского, раннеуральского и раннеалтайского языков (не путать с борейским языком в концепции Старостина), мы можем прочесть следующее.

«Типология бореального праязыка была предельно проста: это был язык изолирующего строя, лексика которого состояла из двух согласных корневых слов, причем вокалические силлабемы внутри таких слов характеризовались позиционно заднем тембром, акцептно обусловленным количеством, отсутствием собственной дистинктивной функции. Частей речи как таковых в БП не было; морфология – в ее современном понимании – отсутствовала; единственным видом словообразования было корнесложение, т. е. соединение двух корневых слов в одно сложное целое, единство которого оформлялось постановкой ударения на одной из силлабем и элиминацией акцента у другой силлабемы».

(Андреев Н. Д., 1986 [35])