Борис Годунов

А господь его ведает, вор ли, разбойник – только здесь и добрым людям нынче прохода нет – а что из того будет? ничего; ни лысого беса не поймают: будто в Литву нет и другого пути, как столбовая дорога! Вот хоть отсюда свороти влево, да бором иди по тропинке до часовни, что на Чеканском ручью, а там прямо через болото на Хлопино, а оттуда на Захарьево, а тут уж всякий мальчишка доведет до Луёвых гор. От этих приставов только и толку, что притесняют прохожих да обирают нас, бедных.

Слышен шум.

Г р и г о р и й

Хозяйка! нет ли в избе другого угла?

Х о з я й к а

Нету, родимый. Рада бы сама спрятаться. Только слава, что дозором ходят, а подавай им и вина, и хлеба, и неведомо чего – чтоб им издохнуть, окаянным! чтоб им...

Входят приставы.

Х о з я й к а

Добро пожаловать, гости дорогие, милости просим.

О д и н п р и с т а в

(другому)

Ба! да здесь попойка идет: будет чем поживиться. (Монахам.) Вы что за люди?

В а р л а а м

Мы божии старцы, иноки смиренные, ходим по селениям да собираем милостыню христианскую на монастырь.

П р и с т а в

(Григорию)

А ты?

М и с а и л

Наш товарищ...

Г р и г о р и й

Мирянин из пригорода; проводил старцев до рубежа, отселе иду восвояси.

М и с а и л

Так ты раздумал...

Г р и г о р и й

(тихо)

Молчи.

П р и с т а в

Хозяйка, выставь-ка еще вина – а мы здесь со старцами попьем да побеседуем.

Д р у г о й п р и с т а в

(тихо)

Парень-то, кажется, гол, с него взять нечего; зато старцы...

П е р в ы й

Молчи, сейчас до них доберемся. – Что, отцы мои? каково промышляете?

В а р л а а м

Плохо, сыне, плохо! ныне христиане стали скупы; деньгу любят, деньгу прячут. Мало богу дают. Прииде грех велий на языцы земнии. Все пустилися в торги, в мытарства; думают о мирском богатстве, не о спасении души. Ходишь, ходишь; молишь, молишь; иногда в три дни трех полушек не вымолишь. Такой грех! Пройдет неделя, другая, заглянешь в мошонку, ан в ней так мало, что совестно в монастырь показаться; что делать? с горя и остальное пропьешь: беда да и только.– Ох плохо, знать пришли наши последние времена...

Х о з я й к а

(плачет)

Господь помилуй и спаси!

В продолжение Варлаамовой речи первый пристав значительно всматривается в Мисаила.

П е р в ы й п р и с т а в

Алеха! при тебе ли царский указ?

В т о р о й

При мне.

П е р в ы й

Подай-ка сюда.

М и с а и л

Что ты на меня так пристально смотришь?

П е р в ы й п р и с т а в

А вот что: из Москвы бежал некоторый злой еретик, Гришка Отрепьев, слыхал ли ты это?

М и с а и л

Не слыхал.

П р и с т а в

Не слыхал? ладно. А того беглого еретика царь приказал изловить и повесить. Знаешь ли ты это?

М и с а и л

Не знаю.

П р и с т а в

(Варлааму)

Умеешь ли ты читать?

В а р л а а м

Смолоду знал, да разучился.

П р и с т а в

(Мисаилу)

А ты?

М и с а и л

Не умудрил господь.

П р и с т а в

Так вот тебе царский указ.

М и с а и л