Борись за мою любовь

Его глаза мечутся по моему лицу, ища там признаки сомнений. Их нет. Потому что я запрещаю себе думать и анализировать то, что сейчас делаю. Иду на поводу у плотских желаний и момента. Сейчас мне хочется именно этого, об остальном я подумаю позже. 

Киваю и, облизнув губы, тянусь к нему. 

— Скажи, — требует Кирилл, отклоняясь.  

— Да. Уверена. 

— Я не собираюсь после исчезнуть и дать тебе порыдать в подушку. Не в этот раз, — серьезно произносит он. — Я хочу тебя... но если ты… ты должна понимать... 

— Кирилл, помолчи... — прошу тихо, касаясь пальцами его щеки, он взволнован не меньше моего, и от этого мне хочется рассмеяться. 

Но я этого не делаю.  

Мы соединяем наши лбы и долго смотрим друг на друга, собираясь наконец подобраться к краю пропасти и прыгнуть.  

И когда я уже почти делаю первый шаг, Морозов сам целует меня.  

Иногда нас спасают те, от кого совсем не ждёшь помощи. Иногда чувства накрывают с головой, и ты пытаешься в них не захлебнуться, борешься изо всех сил, сопротивляешься, но в итоге сдаешься, признавая своё поражение. А когда всё-таки тонешь и идёшь ко дну, растворяясь в новых неведомых ощущенияхпонимаешь, что эта маленькая смерть стоила того.  

 После того, как я сдаюсь Кириллу, не думаю о последствиях этой капитуляции, не анализирую наше возможное совместное будущее. Ничего не жду. Планов никаких не строю. В облаках не витаю. Просто живу моментом, в котором мне хорошо. Очень хорошо. Морозов определённо знает женщин и знает, с какой стороны к ним подойти. Где нажать, а где погладить плавными движениями, где ущипнуть, а где прикусить почти до боли. До сладкой истомной боли, которая доставляет удовольствие. Такое, от которого я кричу, не сдерживаясь.   

Наслаждаюсь мгновением пустоты мыслей и свободы израненной души. Неожиданно наши отношения дарят мне именно свободу. Знаю, что потом съем себя заживо и не раз назову предательницей. Стервой, которая посмела жить после… 

Но это всё будет потом... а пока я лежу на взмокшей простыне и пытаюсь выровнять сбившееся дыхание.  

Перекатываюсь на бок и смотрю на взъерошенную челку Морозова.  

Кирилл мне нравится. Не так, как раньше, но с ним приятно и весело.  Не давит на меня и ничего не спрашивает. С ним удобно. Будто я попала в кусок своей подростковой мечты. Он смешит меня и удивляет. Чего стоит один полёт на воздушном шаре. Или купание в ночной речке. Забываю о том, где я и сколько лет меня не было дома. Мне нравится эта временная амнезия. Сейчас нравится. И Морозов нравится, только знать ему об этом совсем не обязательно. Доверие к нему всё ещё лежит ниже плинтуса и выше не поднимается.  Мне даже кажется, что он в каком-то смысле закрыл со мной свой давний гештальт. Завалил в постель Дашу Засимому и поставил напротив имени заветную галочку, ведь именно этого он хотел от меня тогда в лагере. Вряд ли он вдруг воспылал ко мне любовью. Я в такие сказочки больше не верю. Прекрасный принц и Золушка с чемоданом проблем.  

Мне даже становится смешно. У меня не чемодан проблем, а целая цистерна.  

Такие мысли немного расстраивают, но я приказываю себе не питать ложных иллюзий. 

Через пару недель я уеду. Пшик. И всё опять в прошлом.  

Уберу воспоминания в очередную коробку с надписью “Никогда не открывать” и постараюсь не вспоминать это время, от которого у меня в животе возрождаются давно сдохшие бабочки. 

— Ты красивый, — слетает с моих уставших губ. 

У Кирилла точëный профиль, который ничуть не портит бардак в волосах. Любуюсь им, не отрываясь. Раньше я могла только смотреть на его губы и мечтать о них, а сейчас они искусанные и зализанные мной. Его глаза всегда смотрели на меня холодно и надменно. Мне казалось, они похожи на северные моря, в которых плавают льдины и айсберги, настолько от него веяло холодом и неприязнью. Сейчас он смотрит иначе. Мне не хочется анализировать этот взгляд. К черту аналитику. Люди обычно не меняются, но Морозов, точно не относится к этой статистике.  

Он изменился, но и я тоже.  

Не сразу понимаю, что именно я сказала, а когда до меня доходит, со стоном прячу лицо в тонкую подушку. Флëр похоти и возбуждения затуманил мои мозги. Иначе что я несу?  

— Ты тоже, — слышу над самым ухом и получаю следом короткий поцелуй. 

Кирилл зацеловывает место за ушком, спускается по шее вниз, целуя плечо. Кусает и посасывает нежную кожу, посылая мурашки по моему телу и снова целует. Я выворачиваюсь в его руках и прижимаюсь к нему. Телом к телу. Между нами лишь тонкое одеяло и ничего больше.  

— Такая красивая, что капец, — тихо говорит Кирилл, убирая волосы с моей щеки. 

— Мастер комплиментов. 

— Ага. В этом я ас.  

Мы смотрим друг на друга, и меня на секунду отбрасывает в прошлое. От тоски сжимается сердце, и на миг становится жалко себя. Вот как могло быть... когда мне это было нужно. Хорошо. Прекрасно. Остро. Чувственно. Без боли и тонны выплаканных слёз. Без листов, исписанных его именем, его фамилией и моим именем. Прогоняю от себя эти мысли, потому что они всегда ведут меня в самолет, в котором я встретила Фила.