Борис Житков

С середины 30-х годов Борис Житков, сделавший уже немало в литературе для старших ребят, стал все чаще и чаще обращаться к малышам, В 1934 году в ленинградском журнале "Чиж" был напечатан целый цикл рассказов Житкова для дошкольников: "Как папа меня спасал", "Как слон спас хозяина от тигра", "Как тонул один мальчик", "Как я ловил человечков". В 1935 году к ним прибавились "Охотник и собаки", "Разиня". В 1936 году в одном из писем Житкова появилось знаменательное признание: "Мне чего-то не стало хотеться писать для детей среднего возраста. Либо уж для трехлетних, либо для тридцатилетних". Последней книгой Житкова была, как известно, энциклопедия для маленьких: "Что я видел".

Рассказы Житкова для малышей глубоко педагогичны, откровенно, подчеркнуто педагогич-ны и в то же время чужды узкому, прикладному, педагогическому утилитаризму. По своей художественной задаче лучшие из них - родные правнуки детских рассказов Льва Толстого: им свойственна та же поэтическая, насыщенная содержанием, экономная краткость. Многие произведения Житкова для дошкольников условно можно назвать "хрестоматийными". Они преподносят читателю поучения вполне откровенно.

Вот юноша во время пожара спас женщину, задыхавшуюся в дыму: "Он не сказал даже, кто он такой, только потом узнали, кто это был, и его наградили" ("Пожар"); вот мальчишка хвастал, что не боится буранов и круч, и из-за своего хвастовства чуть не погиб в пропасти ("В горах"). Житков сам говорил о своих рассказах для дошкольников: "они вроде басен каких-то". Автор вправе ожидать, что, прочитав эти рассказы, маленький читатель воскликнет:

Буду

делать хорошо

и не буду

плохо.

Нравоучительных рассказов для детей писалось и пишется немало. Нередко бывает, что, вопреки своему заданию, они не способны научить ничему. Рассказы старых хрестоматий - за редким исключением - наводили на ребенка тоску и скуку. Многие нравоучительные рассказы современных хрестоматий тоже ничего, кроме тоски, вызвать нe могут. А детские рассказы Житкова трогают читателя, печалят, радуют и без натяжки, со всей непреложностью поэтичес-кого произведения заставляют ребенка сделать тот самый вывод, к которому пришел автор.

Чем же обусловлена такая разница результатов?

Очень часто приходится читать и слышать, будто детям доступно лишь "простое" - "простой" сюжет, "простой" вывод, "простые" изобразительные средства. (Многие критики и редакторы склонны считать "простой" ту фразу, которая лишена интонации.) Однако на поверку выходит, что с простотой дело обстоит не так-то просто. Перечтем, например, два маленьких, элементарно простых рассказа из двух хрестоматий - старой, дореволюционной, и новой.

Вот рассказик из старой хрестоматии:

Худо тому, кто добра не делает никому

"Мартын был очень добрый мальчик; с каждым человеком он был разговорчив, ласков и вежлив. Если он мог сделать услугу, то делал это с радушием; но брат его, Степан, был настоящий сорванец, дерзкий, задорный. Когда, бывало, станут ему выговаривать за что-нибудь, он молчит и от злости кусает губы. Какую бы ни затеяли игру дети соседей, Степан непременно вмешается между ними, заведет ссору, начнет ругаться, а не то станет и драться. Все дети боялись и бегали Степана, все взрослые жалели о нем, не видя в нем ничего доброго!"*

* "Путь к добру и свету". М,, 1907, стр. 24.

Охарактеризовав таким образом своих героев, автор приступает к изображению возмездия, которое не преминуло постигнуть дерзкого, задорного Степана. В доме случился пожар. И вот в комнату, где задыхались оба мальчика - дерзкий Степан и ласковый Мартын, - сквозь дым и пламя ворвался самоотверженный сосед.

"Кто из вас Мартын?" - спросил сосед. "Я!" - закричал Мартын, и сосед схватил его и вынес из пылавшей комнаты. Степан в отчаянии выпрыгнул из окошка, сломал себе ногу и остался на весь век калекой..."

"Но почему же сосед стал спасать прежде Мартына?" - спрашивает читателей автор. И с поразительным цинизмом отвечает сам себе: "Потому, что ласковым обращением наживаем мы себе друзей, а дерзким и задорным врагов".

А вот и другой простенький рассказик, тоже из хрестоматии, но только послереволюционной:

Нужно дружно

"Прислали в детский сад игрушки: флажки, лопатки и большой заводной пароход.

Схватила Лиза пароход, отошла от ребят, покрутила завод. Завертелись колеса, пароход запыхтел и поехал. Бросили ребята игрушки и - к Лизе:

- Ну, Лиза, пускай его по всей комнате!

Спрятала Лиза пароход за спину:

- Мой пароход!

- Нет, не твой, - наш, общий!"*

* Е. Фортунатова. Книга для чтения, ч. 1-я, М., Учпедгиз, 1940. стр. 25.

Возмездие не преминуло постигнуть жадную индивидуалистку Лизу. Сознательные ребята затеяли веселую коллективную игру. Лиза осталась одна со своим пароходом. Правда, ей не пришлось выбрасываться из окна и она не сломала себе ногу, но в одиночестве она скучает... Впрочем, в конце рассказа добродетельные коллективисты принимают ее в свой коллектив.