Борнвилл

– Зачем тебе понадобилось ее целовать? Вечно ты заходишь слишком далеко.

Мэри наскоро обняла Бриджет и спросила, не надо ли помочь на кухне. Мартин тем временем принес бабушке с дедушкой кофе и постарался их обустроить. Пока их собралось в доме всего пятеро, но места уже не хватало. Даже мебель казалась маловатой для Сэма – тот сидел в кресле напряженно, неловко, крепко держась за ручку своей кружки с кофе, опертой о его хрупкое колено. Прибывшие Питер с Джеффри привезли с собой Берту; прежде Сэм встал бы, чтобы обнять ее, – невзирая ни на какие противоречия между ними, Сэм относился к вдове своего старого друга с нежностью – однако сегодня сил у него на это не нашлось.

– Привет, Сэм, – сказала она, склоняясь и прижимаясь щекой к его щеке. – Давненько не виделись. Аж с похорон Фрэнка. – Обращаясь к Долл, она сказала отрывистее: – Долл.

– Берта, – отозвалась Долл в том же тоне. Ни та ни другая не помнили, отчего отношения между ними испортились, но они испортились. Запыхавшаяся Берта опустилась на диван.

– С Мартином поздороваюсь чуть погодя. – Подавшись вперед, она вытянула шею, чтобы заглянуть в кухню. – Это, видимо, его девушка, да?

– Да, – ответила Долл.

– Вы знакомы? Как она?

– Вроде очень учтивая. Сэм ее поцеловал, и она не возражала, ничего такого.

4 27 февраля 1981 года

Как-то раз, через несколько месяцев после того, как Мартин приступил к работе на “Кэдбери”, кто-то где-то, перебирая картотеку работников фабрики, заметил интересный факт: выпускник вуза по специальности “современные языки”, свободно владевший французским и немецким, прозябает в отделе досуга, и таланты его никак не применяются. Последовало несколько телефонных звонков, организовали неформальное собеседование, и Мартину вскоре предложили другую работу – вторым помощником начальника отдела экспорта, с особой ответственностью за скандинавские территории.

– Почему Скандинавия? – спросил он в первый же рабочий день.

– Почему бы и нет? – встречно спросил его новый начальник. Звали его Пол Дейнтри, и он казался очень приветливым.

– Ну, потому что я говорю по-французски и по-немецки. Я бы решил, что Франция и Германия более очевидны.

– Сильный довод, не поспоришь, – сказал Пол. – Видимо, стоит сказать ему, а, Каш?

“Каш” – Кашифа Базаз (помощница начальника отдела экспорта, с особой ответственностью за Соединенные Штаты). Она была третьим сотрудником в большом, приятном кабинете с открытой планировкой, смотревшем окнами на служебную парковку и далее на одно из крикетных полей. Пол сидел в расслабленной позе, скрещенные ноги лежали на столе; теперь он встал и подошел к витринному окну.

– Все не так просто, как может показаться, видите ли, – сказала Кашифа. – Беда в том, что нам приходится считаться с ЕЭС.

– В каком смысле?

– Вам нравится шоколад “Кэдбери”, Мартин? – спросил Пол, развернувшись и обратившись к Мартину в лоб.

– Да, я его люблю.

– Небось выросли на нем, да?

Мартин кивнул.

– Ну разумеется. Мы все на нем выросли. Это часть нашего детства. Часть того, что мы есть как страна. Что-то, что нас сплачивает. Вкус “кэдберийского” “Дэйри Милк”. Мило. Пища богов. Однако наши друзья и соседи на материке придерживаются других взглядов, верно, Каш?

– Увы, так и есть.

– Ну давайте, изложите ему.

Кашифа подалась вперед за своим столом.

– ЕЭС, – театрально начала она, – не считает шоколад “Кэдбери” – да и вообще любой британский шоколад – шоколадом.

Мартин непонимающе вытаращился.

– Они говорят, что в нем слишком много растительного жира и мало масла какао.

– Но… Это же дело вкуса, разве нет?

– К сожалению, нет, – сказал Пол. – Суть Европейского экономического сообщества в том, что люди, входящие в него, придерживаются одних и тех же стандартов. А в том, что касается шоколада, британцы, похоже, недотягивают.

– Мы не поставляем во Францию и Германию, – пояснила Кашифа.

– И в Бельгию, и в Испанию, и в Италию… ну, вы поняли.

– Но это же возмутительно, – сказал Мартин. – Что можно с этим поделать?

– Мало что, – отозвался Пол. – Можем лоббировать Брюссель. Можем попытаться изменить законодательство, что подразумевает нескончаемые голосования и утверждения комитетов. Это тянется уже восемь лет, и я предвижу впереди еще десять. Тем временем… загоните как можно больше плиток в Швецию и Норвегию.

В кабинете на миг воцарилось уныние – все трое осмысляли чудовищную несправедливость и нынешнее свое бессилие ее устранить.

А затем Пол взялся за “Дейли мейл”, лежавшую на столе у Кашифы, и глянул на первую страницу, где под заголовком, объявлявшим помолвку принца Чарлза и леди Дианы Спенсер, красовался их снимок.

– И все-таки, – сказал Пол, – не сплошь мрак и ужас, а? Гляньте на эту парочку. Юная любовь – вот что сейчас так необходимо нам, чтобы воспрянуть.