Бороться, чтобы дышать

— Я знаю, что вы все обо мне волнуетесь, — я понижаю тон и смотрю на стол, полный еды. — На это уйдет некоторое время, но обещаю, что буду в порядке.

Так и будет. Нелегко и не сразу, но я начну жить дальше и преодолею эту боль. Я должна, иначе не выдержу.

— Лея, это нормально. В горе не существует правил, — говорит Ронда, вставая со стула и подходя ко мне, ее тонкие руки обвиваются вокруг меня. Я опять киваю, затем смотрю на Остина, когда тот подходит ко мне и проводит пальцем по моей щеке, вызывая прилив эмоций.

— Будет легче, — говорит он, но я не уверена, имеет ли он в виду смерть мамы или то, что я чувствую рядом с ним, но надеюсь, что он прав по обоим пунктам.

***

Прокрадываюсь через заднюю дверь и сажусь на ступеньки, набирая в легкие столь необходимый кислород. Клянусь, в мамином доме сейчас весь город. Я знаю, что сама предложила устроить поминки, но понятия не имела, сколько людей придет. Мне следовало лучше подумать. Находиться рядом с таким количеством людей, улыбаться и принимать соболезнования — нелегко, особенно когда каждый раз, думая или говоря о ней, мне хочется плакать.

— Я искал тебя, — говорит Остин, выходя из задней двери и тихо закрывая ее за собой.

После того, как вчера Ронда и Бен уехали, Остин остался со мной, и мы сидели на диване и смотрели телевизор, пока я не заснула, затем он помог мне лечь и ушел. После его ухода я долго лежала в постели, глядя в потолок, не в силах снова заснуть.

— Мне просто понадобилась минутка, — говорю, подвинувшись на ступеньке, чтобы он мог спуститься, но вместо того, чтобы пройти мимо, он садится рядом со мной, а затем обнимает за плечи, бормоча:

— С тобой все будет в порядке?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, понимая, как он близко, настолько, что вижу в его красивых чертах беспокойство.

— Да, — я опускаю голову, не желая, чтобы он увидел набежавшие слезы. — Потребуется некоторое время, и знаю, это может прозвучать ужасно, но я рада, что мама умерла. Я ненавидела саму мысль о том, что ей больно. И не хотела, чтобы она страдала.

Смаргиваю слезы, изучая нитку на подоле свитера.

— Понимаю, это нелегко, но если тебе нужно плечо, чтобы поплакать, если вообще что-нибудь нужно — Бен, Ронда и я рядом.

— Знаю, — соглашаюсь я, откидывая голову назад, и наши взгляды встречаются. Если бы у меня был шанс, я могла бы затеряться в его глазах на несколько часов.

— Хорошо, — тихо говорит он, переводя взгляд на мои губы, а затем обратно к глазам.

Не задумываясь, я двигаюсь вперед и касаюсь губами его губ, ощущая их нежное тепло. Его рука обвивается вокруг моей шеи, притягивая ближе, язык скользит по моим губам. Они приоткрываются, и из горла вырывается стон. Как только он его слышит, напрягается всем телом, и так быстро отстраняется, что я чуть не падаю со ступеньки.

— Не надо, — единственное, что Остин произносит, в то время как его глаза вспыхивают гневом и смятением, прежде чем он отворачивается.

Наблюдая, как он исчезает за углом дома, мои глаза наполняют слезы унижения, а сердце падает вниз. После пары минут борьбы я встаю и отряхиваю зад, размышляя о том, сколько людей заметят, если я просто уйду.

— Эй, — говорит Ронда, открывая дверь. Она выходит наружу, и при взгляде на мое лицо, уголки ее губ опускаются. — Ты в порядке? Я только что видела, как Остин умчался прочь.

— Я все испортила, — говорю ей, и меня охватывает ужас. Я только что потеряла человека, вновь ставшего мне хорошим другом, и сделала это, не задумываясь. Даже толком не знаю, что произошло.

— Каким образом?

— Я поцеловала Остина, — говорю я, но все еще чувствую, как его язык скользит по моей плоти, как рука обвивается вокруг моей шеи, прижимая ближе.

— Ты поцеловала Остина? — шипит она, становясь рядом со мной на траве.

— Не то чтобы поцеловала. — Качаю головой. — Слегка коснулась, но это я к нему наклонилась и… о боже.

Закрываю лицо руками и смотрю на нее сквозь пальцы.

— Он оттолкнул меня и убежал.

— Вот дерьмо, — шепчет она.

— Даже не знаю, зачем я это сделала.

— Все в порядке. — Ронда берет меня за руки и отводит их от лица.

— Ничего не в порядке, — хнычу я. — Ты не видела выражения его лица, когда он осознал, что мы делаем.

— Лея, все в порядке. У тебя эмоции сейчас зашкаливают, и я уверена, Остин все понимает.

Может, она и права, но после этого я ни за что не смогу встретиться с ним лицом к лицу. Знаю, что запуталась, но я, правда, думала, что между нами что-то происходит. По мелькавшим в его глазах эмоциям, должна была догадаться, что он не чувствует того же.

— Ты права, — лгу я, вытирая слезы. — Мне просто ненавистна мысль о том, что я могу потерять кого-то из вас.

— Лея, больше ты никого не потеряешь, — твердо заявляет она.

Я подхожу к ней и обнимаю, осторожно прислоняясь к животу, затем шепчу ей на ухо: «спасибо» и отстраняюсь.

— Для этого друзья и существуют, — она улыбается и берет меня за руку. — А теперь давай вернемся в дом.