Борт 556

Скажу, это была адская на самом деле работа. Хуже не представить. Под водой тащить еще и второй бортовой красный шар, волоком уже по дну, толкая перед собой и против течения. Я уже думал, не вернусь к Дэни. Думал, конец и прощайте все! Прощай моя ненаглядная красавица Джейн!

Это чертово сильное течение уносило меня, стоило только мне остановиться. И я буквально, держался за этот аварийный красный самописец, бороздя им по глубокому песку и камням на дне. Цеплялся руками за кораллы, отдыхая время от времени. И так еле доскребся до оторванного лежащего на дне хвоста самолета.

Уже порядком стемнело. Я не мог разглядеть, теперь время на своих ручных подводных часах. Но, надо было возвращаться к Дэниелу. И бросать все уходить отсюда.

Я понимал, что часть работы сделана, теперь надо, снова уносить отсюда ноги. Запасы смеси уже были невелики, и оставалось наверняка, только вернуться назад. Да, и темнота под водой становилась непроглядной. Я уже шел назад по своему следу, оставленному на дне, я заламывал некоторые кораллы руками, чтобы вернуться в темноте назад, и обрывал водоросли.

Старался ориентироваться по мелким самолета обломкам и пассажирским вещам, разбросанным по камням и песку. Впереди практически мало, что видел. Еще опасался встречи с каким-нибудь морским хищником. Лоб в лоб. Как, чуть не получилось у нас встреча с лимонными акулами в салоне второго класса, среднего обломка корпуса Боинга. Да, и других здесь, тоже хватало. Мы уже видели стаю серых рифовых акул, когда все втроем до этого побывали здесь и встретили их у самого дна на своем подводном маршруте. Мало ли еще на кого можно было напороться на стометровой с лишним глубине. Но, главное надо вернуться назад. Назад к моей Джейн и вместе с Дэниелом.

— «Ох, и влетит же мне!» — подумал я — «От моей красавицы Джейн! И Дэни, тоже за этот сюрприз!». Я представлял, что она там делает, когда нас не оказалось на Арабелле. Что с ней там твориться?!

— «Вот дурак!» — думал я — «Вот мы оба ненормальные! Понесло нас на ночь, глядя, сюда!». Мы не отдавали себе, теперь отчета во всей этой авантюре. И отчета в ожидаемой опасности.

Дэниела гнало время. Он боялся за себя и за Джейн. И торопился с уходом отсюда. Но, уходить пустым Дэниел не собирался. Он не для этого проделал такой длинный маршрут в Тихом океане.

Джейн была, тоже на взводе, хотя и вида не подавала. Я видел, какая она была. Особенно после нашей той кратковременной скандальной размолвки.

Все были, все равно, как теперь не свои, хотя вроде бы и помирились.

Джейн это жуткое место. Сильно, тоже нервировало впрочем, как и меня.

Хоть, она и шутила и отвечала, достойно и кокетливо на мои, своего любовника назойливого шутки.

Мне здесь было, тоже не спокойно. И эта черная яхта была где-то рядом. Надо было быстро уносить отсюда ноги. И чем скорее, тем лучше. Это меня и погнало под воду вместе с Дэниелом. При других обстоятельствах я бы вполне, вероятно не пошел бы на это дело. Но, вот эта поспешная гонка и решила нашу всех троих роковую участь.

* * *

Я вымотался до основания. И еле смог уже подняться к пилотной рубке. И к бронированной приоткрытой тяжелой двери кабины Боинга.

Я был у выхода. И показывал Дэниелу, через широкую щель прохода, что пора назад. Он, тоже это понимал. И готов был идти назад. Нам надо было доставить, те чертовы, тяжелые черные ящики до той сброшенной с веревкой с борта Арабеллы сети. И успеть, еще подняться с глубины, причем не спеша. И постепенно всплывая к поверхности.

Уже было достаточно темно здесь на стопятидесятиметровой глубине. И Дэниел включил фонарик на полную мощность, покрутив регулятор, и усилив его светимость под водой. Видимость уже была практически нулевая. Мы друг друга в метре от каждого себя плохо видели.

Дэниел полез через проход в приоткрытой железной бронированной двери, высунув левую свою руку подавая мне фонарик.

Дверь сорвалась с петель. Эта очень тяжелая, весом в добрую сотню с лишним килограмм дверь, упала под углом. И как раз на руку в районе запястья руки Дэни. Эта вторая на самолете защитная бронированная, и острая уже проржавевшая на краях узкого ребра дверь. Падая и срываясь с петель, словно острым ножом отсекла Дэниелу в районе запястья руку.

Кровь ударила сразу фонтаном из обрезка запястья, и Дэниел отскочил внутрь рубки, налетая на кресла летчиков покойников. От жуткой боли он, чуть не выронил мундштук со шлангами акваланга изо рта. Он схватился за руку. И закрутился на месте, рассеивая по кабине пилотов свою из перерезанных жил брызжущую алую кровь. Часть его руки, растопырив в судороге пальцы, упала вниз через обломки полов верхнего рубочного отсека и искореженных переборок. Упала вниз, мимо пассажирских кресел в самый грузовой отсек останков носовой части самолета.