Борт 618

— Думаю, что вы просто поработили их. Вы отсняли их достижения, уничтожили саму память о их былом величии и держите до сих пор на положений рабов. И нам предначертана такая же, если не худшая участь, неважно, соглашусь я сейчас с твоей ложью или нет. Подозреваю, что вам недоступен ни гиперпривод, ни универсальность наших компьютерных систем. Взглянув на нас, вы увидели себя, какими могли бы стать, если бы развивались сами, а не присваивали плоды чужого опыта развития. Скажу больше, ты подозревал, что инсекты и логриане пришли отсюда. Не мог не подозревать и не задавать себе вопроса: если в пределах вашего Хараммина появился один человек, способный разобраться в ситуации и напомнить инсектам, что они не всегда являлись вашими рабами, то почему не смогут явиться другие? — Лиза горько усмехнулась. — Мы равны вам по силе, а в чем-то и превосходим вас и потому заранее приговорены. Не было в ваших планах никакой Квоты Бессмертных для Человечества. Максимум, что нам уготовано, — это геноцид. Вы уже впитали, как жадная губка, некоторые наши технологии, не гнушаясь тем самым богоподражанием, которым попрекаете людей. Вы сначала убили, а затем вновь создали и зомбировали меня, забыл?

Несколько минут Лоит молчал. Инсект, по-прежнему скорчившийся на полу у его ног, даже ни разу не пошевелился за все это время.

Глядя на него, невозможно было не испытывать горечь и страх от мысли, что именно такая участь была уготована людям, несмотря на все сказки о бессмертии, прозвучавшие только что в этих стенах.

Наконец Лоит поднял голову, посмотрел ей в глаза и внезапно спросил:

— Что же ты теперь намереваешься сделать, человеческий воин? Я уже сказал, что моя смерть не принесет вам спасения. Я не могу умереть. Убийством ты заберешь лишь ничтожную часть моего опыта, еще не транслированного на носители Хараммина, но это не спасет твою расу.

— Я не собираюсь тебя убивать, голубокожий, — ответила ему Лиза. — Хочу, но не стану. Иначе ты действительно забудешь все, что здесь видел. Нет… — Она твердо посмотрела на него. — Я не желаю, чтобы ты забыл это. Пусть память и страх послужат тебе уроком.

Лоит выпрямился, глядя на нее, но лишь спустя миг Лиза сумела понять, что на самом деле он смотрел поверх ее плеча, куда-то в глубь полутемного коридора.

Она поняла это слишком поздно, — когда отчетливо грянул выстрел, и синеватое лицо-маска вдруг исказилось судорогой боли. Голову Лоита откинуло назад чудовищным ударом, а из его покатого лба фонтаном ударила кровь — такая же яркая, алая, как и у людей.

Царапая пальцами по поверхности пульта, Бессмертный, хрипя, ополз на пол. Его тело сотрясали конвульсии, а на лиловых губах застыла жуткая усмешка.

В последний миг перед смертью ему казалось, что он победил.

Лиза резко обернулась.

В проходе, держась одной рукой за стену, стоял Лайт.

Кровь капала с его порванной осколками одежды на серый пол коридора. Несколько секунд он сверлил Лизу мутным от боли взглядом, а потом вдруг прошептал, отрывисто и сипло:

— Пошли… Я нашел… Сэма…

Лиза бросилась, чтобы поддержать его, потому что силы покинули Лайта, и он начал медленно сползать по стене, оставляя за собой влажный, кровавый след.

Она успела подхватить его — ее руки совершали какие-то нужные, машинальные движения, а в голове гулким, горячим набатом бились два слова, которые должны были предопределить ее личное субъективное будущее…

Первым словом было имя — Сэм, которое, вырвавшись из уст Лайта, сработало как болезненный выключатель, щелкнувший в ее душе.

Вторым же был емкий, придуманный людьми, но так и не познанный ими до конца термин «война».

Война за выживание человечества как биологического вида.

Она уже началась, но пока об этом знали только трое — она, стонущий на ее руках, израненный Лайт да еще ускользнувший из этой реальности голубокожий гуманоид…

Эпилог

Отзвукам далеких событий иногда удается вырваться из глубин аномалии пространства-времени, и тогда чей-то голос, возможно, принадлежащий человеку, давно погибшему, или же, наоборот, ныне здравствующему и уже позабывшему о том или ином отправленном сообщении, вдруг оживает серией импульсов и начинает звучать в приемопередающих контурах станций Гиперсферной Частоты.

Вот как сейчас, например:

— Говорит лейтенант военно-космических сил Конфедерации Солнц Лиза Стриммер…

Шорох вездесущих помех на миг глушит пришедший из глубин пространства голос.

— …Всем, кто меня слышит… Планетным правительствам… Борт 618… Картографический крейсер «Орфей» гуманитарной миссии Совета Безопасности… Нами обнаружено… уничтоженное поселение на планете…

Треск помех нарастает, но голос уже услышан, руки операторов тянутся к панелям управления, отдавая команду автоматическим системам, чтобы выделили этот голос, очистили его.