Борт 618

Лиза чувствовала себя не лучше: словно и она вместе с ним провела несколько месяцев собственной жизни в сладком мире романтических грез.

Память о их встрече с Сергеем, коротком, бурном, сумасшедшем знакомстве, свадьбе, случившейся спустя несколько дней, — странной свадьбе, на которой присутствовали всего двое постоянно ухмыляющихся, косящихся в ее сторону друзей Сергея, — память об этом никуда не делась, она жила в сознании Лизы, но все, абсолютно все предстало вдруг в ином, неприятном свете…

…Лиза сидела на кухне, за этим самым столом, болезненно переживая свое новое мироощущение, когда Сергей, пошатываясь после нескольких бессонных суток, вошел туда, ожег ее пустым, полубезумным взглядом и сел напротив совершенно обессиленный.

Его щетина уже начала курчавиться, напоминая короткую, выросшую беспорядочными клоками бороду, глаза глубоко запали, под ними лежали черновато-синие тени.

Взяв стоявший на столе кувшин с водой, он принялся жадно пить, дергая кадыком. Лиза смотрела на него, и жалость в ее душе боролась в этот момент с отвращением. Ей вдруг показалось странным, ужасным то, что именно с этим человеком связаны все самые чистые, нежные воспоминания последних месяцев.

Или это был сон? Тяжкий бредовый сон?

Нет. Она не могла ответить, откуда в ней появилась такая неколебимая уверенность, но не было сомнений: они действительно жили, любили друг друга в этой реальности.

Значит, каверза, неправильность заключена в ее сознании?

— Сергей, объясни мне, что происходит? — Голос Лизы вдруг осип, лишился своей резкости, раздраженности, теперь в нем слышались испуг и растерянность.

Он поставил кувшин на стол, потянулся за сигаретой. Глубоко запавшие глаза Сергея на мгновение блеснули прежней живостью. Лиза вздрогнула. Да, это был его взгляд, проницательный, чуть насмешливый, ироничный.

— А что, собственно, происходит? — устало переспросил он. Искра во взгляде мелькнула и погасла, оставив перед ней совершенно другого Сергея: опустив плечи, напротив сидел не человек, а наполовину высосанная, изможденная его оболочка.

— Почему тут все так… грязно, убого, зачем ты торчишь в виртуалке, что случилось с нами?! — Лизе было страшно, она поняла, что запуталась, заблудилась в своих ощущениях и уже не может отличить правду от лжи. Истерика еще не началась, но уже подкатывала к горлу щемящими спазмами.

— Ну, насчет грязи, это ты спроси у себя… — отмахнулся от ее вопроса Сергей. — А что касается остального… — Он с трудом сфокусировал свой взгляд на Лизе, и в его глазах опять проскользнуло безмерное удивление. — Знаешь, разнообразие — это, конечно, здорово, но не надо перегибать, договорились? Я работаю, а ты, похоже, стала вдруг вольно трактовать свои обязанности, милая.

Лизу покоробило от этих слов и его грубого, пренебрежительного тона.

— А в чем заключаются мои обязанности? — резко осведомилась она.

Сергей лишь устало отмахнулся:

— Сама знаешь.

Несколько минут они напряженно молчали. Наконец Сергей не выдержал, встал и произнес:

— Хватит глючить. Мне надо работать. Закончу статью, тогда и будем жить по-старому. И не надо меня больше так выдергивать оттуда, ладно?

Не дождавшись ответа, он вышел.

Целый день Лиза со злым, отчаянным остервенением убирала квартиру, выскребая пыль и грязь, скопившуюся по углам. В ее сознании царил кромешный ад, она не могла поверить, что все, происходившее с ней до сих пор, — правда. Как могла она жить тут, не замечая происходящего вокруг, пребывая в каком-то ступоре грез?

К вечеру, выскоблив все до стерильного блеска, приготовив ужин, она еще раз попыталась достучаться до сознания Сергея, но безуспешно.

Оставался выбор: либо лечь в постель и уснуть, либо бежать отсюда очертя голову.

Подсознательно Лиза была уверена: бегство от проблем — это не ее стиль решения жизненных ситуаций, но, вспомнив свое пробуждение, она поняла что не ляжет в эту постель никогда, даже если белье трижды стерилизуют у нее на глазах.

Отвращение ко всему происходящему было подсознательно-стойким. В душе по-прежнему царил хаос, и нужно было прежде разобраться в себе, в своем, оказавшемся вдруг многоликим и непонятным «я», прежде чем решать, что делать и как жить дальше.

Оставив Сергею, который все еще торчал за компьютерным терминалом, короткую записку, она прижала ее тарелкой с бутербродами и ушла.

Вернувшись сегодня, Лиза застала Сергея мертвым.

Глава 2

Александрийск.

Район Спринг-Роуз.

Этой же ночью.

За ту неделю, что Лиза отсутствовала дома, она мало что смогла выяснить о реальном положении дел. Пару раз она звонила матери, но не хотела беспокоить ее раньше времени своими переживаниями, связанными с мужем, поэтому разговоры оказывались бессодержательными: «Как дела? Что делаешь? Ладно, перезвоню позже…»

Мать Лиза помнила отлично, помнила дом, где жила до знакомства с Сергеем, отца, который ушел из семьи лет десять назад и улетел на другую планету, а вот относительно работы в ее памяти зиял подозрительный провал, больше похожий на частичную амнезию.