Бортовой журнал "Синей птицы". Том 2. Поворотный момент

— Круто-о-о, — вырвалось у княжича, когда он посветил в указанном направлении. Там виднелись те самые десантные капсулы, но если снаружи торчали их движки, то здесь они походили на раскрытые семечки фисташек, поджаренные до черноты.

Иван лёгким бегом подбежал к капсулам и стал их рассматривать. Их было две. Остальные, наверное, пробили соседний отсек.

Вблизи капсулы потеряли ощущение идеальности, но оттого стали ещё интереснее.

Створки кое-где были сколоты, подмяты и сильно поцарапаны. Металл и пластик в месте пробития вывернулись внутрь коридора то ли рваным жабо, то ли причудливым цветком, а щель пышно запенена оранжевой гермопеной. Щель была узкая, и в неё в скафандре было очень сложно протиснуться. Даже удивительно, что пираты взяли лайнер на абордаж. Их же должны были перестрелять ещё на выходе.

Внутри виднелись только кресла из армированного пенопласта, ремни безопасности и два блестящих гидравлических поршня, раскрывших створки после жёсткого вклинивания в корпус лайнера. А без гидравлики никак — даже хрупкое пассажирское судно имеет некий запас прочности, и дверки просто-напросто заклинит.

В остальном — полнейшая аскетичность и минимализм, достойные жившего в бочке Диогена, даже вместо лампы — дешёвая, прилепленная к потолку липкой лентой полоска светодиодов.

— Ты на таких же десантировался? — произнёс Иван, обращаясь к Потёмкину.

Тот неспешно подошёл к парню и потрогал край открытой створки.

— Нет, княже. Для простых людей перегрузки слишком велики. Человека, даже киборга с живым мозгом подобное десантирование просто убьёт. А для роботов применяются другие доставщики. Но роботы очень уязвимы перед электромагнитным импульсом.

— Странно, — произнёс княжич и потрогал дырку от пули на стене. Дырка была тоже запенена, но это не избавляет от факта протекавшего здесь боя.

Потёмкин вздохнул, наклонился, заглядывая внутрь капсулы.

— Да, странно. В силу анатомии абордажные капсулы вполне успешно применяют эксены. Помнится, они так захватили наш крейсер в боях за Плеяды.

— Думаешь, это чужие?

— Нет. Это точно не чужие. У нас в учебке была трофейная капсула, она совершенно другая. А ещё так десантируется спецназ опричнины, но там тоже сложности, так как нужен опытный дух, умеющий давить инерцию. Но это как балансировать на лезвии ножа, чуть накосячил, и либо бо́шки всмятку, либо изломанные тушки после отжима в стиралке. В общем, не знаю, — подытожил киборг и тоже потрогал пулевые отверстия на стенах коридора.

Иван вздохнул и с неохотой оторвался от созерцания капсулы.

— Женёк, сделай скан высокого разрешения, чтоб до каждой мелочи. Интересно же.

— Принял, скан поразрешённее, — отозвался пилот, который, даже будучи в скафе, не снял бутафорские очки. Он, видимо, решил так разделять свои эго: безбашенный гонщик в одном имидже, абсолютный бота́н с нейросеткой в голове — в другом. В общем, клоун, а не робот.

Княжич машинально поднял руку, чтоб почесать в затылке, и стукнулся рукой о гермошлем, а затем вернулся к двери с «посторонним в», где постарался придать себе более серьёзный и важный вид.

Капитан смерил парня взглядом и ухмыльнулся, но смолчал. Затем дотронулся до кнопки вызова персонала.

Вопреки ожиданиям, дверца плавно отъехала. А там…

А там нашёлся самый обычный бес. И хотя сидящий на пластиковом барном стуле чёрт был обычным, Иван раньше с чертями не сталкивался, потому встал в проёме с открытым от удивления ртом.

Чёрт был типовой, как на лубочной картинке или иллюстрации к старинной книге «Про попа и работнике его Балде»: худой и невысокий, по всему телу тёмная длинная шерсть завитками. Волосы на голове стояли взлохмаченной паклей. Из волос торчали короткие и тупые козьи рожки. Нос свиным пятачком. Глаза чёрные, прищуренные. На ногах козьи копыта. Длинный хвост с кисточкой на конце.

Одет был чёрт в ярко-жёлтые пляжные шорты и бело-синюю тельняшку, а на шее — белый ошейник с клеймом инквизиции.

— Чё нада⁈ — тут же проскрипел потусторонний, как только княжич переступил порог.

Иван сперва опешил, а потом глянул на датчики на шлеме. Те показывали нормальное атмосферное давление.

Парень отступил на шаг, и звуки пропали. Шаг вперёд и снова послышались шелест вентилятора, недовольное сопение беса, нервное поцокивание копыта по полу.

— Ясно, — пробормотал княжич под нос, — он пузырь воздуха держит.

— Ну держу, что дальше?

Иван оглянулся на серьёзного Потёмкина и ехидно улыбающегося Петровича и осмотрел большое, разгороженное на отсеки помещение. Везде валялись консервные банки, обёртки от еды и прочий мусор. Да и сам чёрт держал в руке большую ложку и тарелку с лапшой быстрого приготовления, потому понятно, кто источник беспорядка.

Княжич внутренне собрался и задал вопрос в лоб:

— Что тут произошло?

— Не знаю. Я ни в чём не виноват.

— Я спрашиваю, что происходило во время нападения пиратов! — повысил княжич голос.

— А тут при чём? — пробурчал бес, словно сплюнул. — Я тут опосля поставлен. А чё до меня было, не знаю.

Иван снова попытался почесать в затылке гермошлема.

— А куда тех дели?