Бортпроводница

В наши дни никто в «экономе» не чувствует себя вправе требовать хоть что-то, и пассажиры — особенно во время ночного перелета — довольно покладисты. Авиакомпании выбили из своих клиентов идею, что у тех есть какие-то права. Кроме того, большинство людей на международном рейсе сдают чемоданы в багаж, в отличие от рейсов внутренних, значит, будет меньше споров между пассажирами по поводу места на верхних полках, меньше попыток схитрить и меньше стресса для бортпроводников. Единственное, что немного омрачало работу Кэсси в экономклассе, — отсутствие возможности пофлиртовать. Слишком много людей, слишком много семей, а проходы слишком узкие. Конечно, у нее не было настроения кокетничать. Не сегодня. Ей хотелось выпить, ей нужно было выпить. Поэтому, когда большинство пассажиров в салоне спали, читали или смотрели фильмы на своих ноутбуках и планшетах, оставшись одна на задней бортовой кухне, она сделала то, чего не делала почти никогда, — взяла пластиковую бутылочку виски на одну порцию и махом вылила ее содержимое в горло. Потом набила рот мятными леденцами, разгрызла их на мелкие кусочки и языком размазала крошку по зубам.

Когда они приземлились в Риме, в Америке еще была ночь, и Кэсси не получила ни электронных писем, ни СМС, которые могли бы ее встревожить. В основном насыпался спам из фирм, продающих одежду и нижнее белье. Мир словно взял паузу.

В автобусе, едущем из аэропорта Фьюмичино в Рим, несколько членов экипажа договаривались встретиться в лобби и прогуляться до Испанской лестницы. По-видимому, Испанская лестница располагалась недалеко от гостиницы, а рядом с ней были кое-какие весьма фешенебельные магазины. Молодой бортпроводник, вызванный на рейс из резерва, никогда не бывал в Риме и так радовался возможности посмотреть город, что начал подбивать коллег на совместный поход в Ватикан. Поддавшись его обаянию и энтузиазму, даже один из пилотов заявил, что не прочь сходить.

— Боже, я так давно не был в Ватикане, — сказал капитан. — Я с вами.

Он приезжал на работу из Уэст-Палм-Бич, был немолод и седовлас (Кэсси нравились седые пилоты), со смуглой обветренной кожей, загоревшей под солнцем Флориды.

— В наших краях народ, вообще-то, тоже любит ходить по музеям, — заметил молодой бортпроводник.

Его звали Джексон, и он работал в эконом-классе вместе с Кэсси. Он был из маленького города в Оклахоме, неподалеку от границы с Техасом. «Сплошные элеваторы, чокнутые проповедники и путешественники, ищущие трассу шестьдесят шесть», — мог бы сказать он. Сколько ему лет? Двадцать пять или двадцать шесть, не больше. Еще совсем ребенок. В полете они немного пообщались на бортовой кухне, поиграли в слова со своих телефонов, сидя на откидных сиденьях, и Кэсси пришла к выводу, что детство этого парня прошло в тысячу раз веселее, чем ее собственное, но в таком же захолустье. Выбор профессии бортпроводника — одновременно и бунт, и бегство.

— Знаете, в музее есть тайная комната, и там только пенисы от статуй, — добавил капитан. — Моя дочь училась один семестр в Риме и сказала, что это не городская легенда.

— Ага. Кажется, какой-то папа велел отсечь всем статуям их хозяйства и заменить их фиговыми листами, — подключилась бортпроводница из бизнес-класса (ее звали Эрика и у нее были внуки, больше Кэсси о ней ничего не знала). — Получается, они их сохранили? Не слышала об этом. Ну ничего себе!

— Так, у меня появилась цель в жизни, — провозгласил Джексон. — Вернуть мраморным мужикам их достоинства у меня вряд ли получится, зарплата маловата. Но когда-нибудь я увижу эту тайную комнату!

— Только представьте, и у Ватикана есть скелеты в шкафу, — вмешалась Кэсси.

Вообще-то она помалкивала, но веселый настрой, воцарившийся в автобусе, был так заразителен. Впрочем, радовалась она недолго.

— Ага, представьте, — подхватила Эрика. — Господи, да они есть у всего мира! У каждого есть свои скелеты в шкафу. Почему в Ватикане должно быть иначе? Моя подруга на прошлой неделе работала на рейсе Париж — Дубай. И когда они вернулись в Нью-Йорк, всех членов экипажа допросило ФБР. И почему? Пассажира, который летел их рейсом, убили в номере отеля!

— Что-то я не догоняю, — удивился Джексон. — Если пассажира убили в Дубае, зачем ФБР допрашивать экипаж?

— Говорят, это было просто неудачное ограбление, но подруга в это не верит. Вот ни капли не верит. Агенты спрашивали, не заметили ли они что-то необычное на экране его ноута или в бумагах на столике, не сказал ли он чего-то, что могло бы оказаться полезным. Она думает, что этот парень — шпион или кто-то из бортпроводников шпион. Ну, знаете, ЦРУ, КГБ и все такое. К чему я веду? Вокруг полно людей со своими скелетами в шкафу.

— Работа в авиакомпании — отличное прикрытие для шпиона, — заметил пилот. — Так было и так будет всегда. Повод для постоянных перелетов. Можно — по крайней мере, проще — протащить контрабандой на другой конец света, например в Кремль, что-нибудь, украденное из Пентагона.