Борцы с нечистью. Том 1

В монастыре, юноша часто размышлял о той силе, которую бессознательно вызвал, — если верить словам борцов — защищаясь от лешего. И неоднократно пытался показать хоть маленькое её проявление или пускай даже просто ощутить в себе магию. Пробовал медитировать, махать руками в комнате; произносить всякую абракадабру, чтобы сотворить заклятье — всё тщетно. От разочарования Лёха допустил, будто борцы с нечистью зачем-то надули его и никакой личной силы нет.

Лёха медленно поднял взгляд от сияющего кулака на лицо Олега.

— А то так всажу, что неделю встать не сможешь, — дерзил юноша.

Богатырь расхохотался на всё поле.

— Думаешь, потешный огонёк зажёг, и в миг грозным сделался?

Подтверждая презрение к чужой силе, Олег отвесил Лёхе щелбан. Больше он не терпел унижений. Освящённый кулак врезался в живот Олега. Удар превзошёл ожидания Лёхи, отбросив тяжёлого богатыря аж на несколько метров. Но Олег оказался достаточно крепким, чтобы сразу твёрдо встать на ноги.

— Ладно, — проворчал он уже не без доли уважения. — Тебе же хуже.

Олег побежал на Лёху с топором на перевес. Ошарашенный парень успел закрыться рукой, хотя до последнего не верил, что по нему будут рубить. Казалось немыслимым, что можно вот так взять и с размаху ударить тяжёлым холодным оружием по живому человеку. Но Олегу так не казалось — он рубанул сверху вниз. Лезвие со звоном отскочило от магического барьера, возникшего у локтя.

«Он мог отсечь руку и проломить череп! — обалдел Лёха. — Бой насмерть что ли?!»

Последний раз драться приходилось в школе и, конечно, там максимум отделаешься травмами, что заживут через какую-то неделю-вторую. И всё же юноша не растерялся и, действуя будто во сне, отразил барьером повторную атаку, после чего контратаковал сам. Но и Олег больше не подставлялся. Он уклонился и перехватил ту руку Лёхи, которую не наполняла магия.

— Могу не токмо топор греть! — рявкнул Олег в лицо.

Он ещё говорил, когда всю руку вплоть до плеча обожгла невыносимая боль. Лёха вскрикнул и ударил обидчика. Попал по груди вскользь, но этого хватило, чтобы Олега откинуло в сторону. Готовясь к новому нападению, богатырь раскалил лезвие топора.

«Всё серьёзно, — мелькнуло в голове юноши, — очень серьёзно».

Он старался пробудить магическую силу и во второй руке, а противник уже несся с ударом наготове. На сей раз Лёха блоку предпочёл уклон. Олег находчивость парня недооценил, слишком вложившись в удар, которым намеривался разбить барьер. Но топор с шипением рассёк только воздух. Сам Лёха после уклонения не зевал, а впечатал магический хук в рёбра словно бывалый боксёр. Ударной мощи хватило бы, чтоб сломать стену, однако противник непостижимым образом отделался ушибом.

Наконец волшебное сияние зажглось на втором кулаке, что придало юноше уверенность. Воинственный вид Лёхи и боль в боку не остудили пыл Олега. Он опять наступал, но уже без наскоков, внимательно приглядываясь к сопернику. Иногда здоровяк совершал ложные движения, заставляя юношу дёргаться почём зря. Казалось бы, кулаки быстрее тяжёлого топора, но с Олегом привычные законы физики будто не работали — он махал топором как веточкой.

Лёхе надоело, что противник долго держит в напряжении обманными замахи, и сам двинулся в нападение. Теперь уже Олег увернулся от удара, и сразу наказал тычком обуха в плечо. Мучительная боль так сковала руку, что юноша не мог поднять её. А между тем здоровяк продолжал наступление…

— Достаточно! — послышался голос, для которого, кажется, было не в новинку звучать повелительно.

Олег встал как вкопанный, не добежав до Лёхи два метра. И погасил топор как ни в чём не бывало. Юноша повернулся в ту сторону, откуда прозвучал призыв.

Там светильником засиял магический шар, парящий над ладонью Ирины. Рядом с ней стоял игумен Назарий, опираясь на посох, а позади горой возвышалась Евдокия, которая с волнением теребила рубаху. Некоторое время Лёха недоверчиво переглядывался с доселе скрытой троицей, стараясь при этом не упускать из виду Олега. Через минуту свидетели боя двинулись в монастырь.

— Силу твою хотел узреть — и узрел, — сказал Назарий, поравнявшись с Лёхой. — Добро. Ступай к себе. Завтра можешь спать подольше и за послушаниями не поднатуживаться.

Больше игумен ничего не произнёс.

— Извиняй, — буркнул Олег, тоже затопав к монастырю.

— Да иди ты, — едва слышно промолвил Лёха.

Ирина приблизилась, шепча молитвы, и протянула к юноше светящиеся ладони. «Что? — размяк Лёха. — Неужели обнимет?» Но монахиня ограничилась лёгким прикосновением к лицу, после которого боль от ссадин и ожогов ушла, а тело согрел неведомый источник тепла, хотя Лёха и не чувствовал холода после боя и стресса.

— Молись за обидчика, ежели испытываешь гнев к нему, — наставила Ирина перед уходом.

— Молодчина, — а это уже ободрила Евдокия. — Токмо шутихи свои погаси. А то зря силёнки расточаешь.