Босфорская война

Для экипажей казачьих судов весьма примечательными были умение каждого участника набега выполнять все необходимые в нем работы и умело отработанная взаимозаменяемость. П. делла Балле писал о казаках как об «отборных солдатах, которые исполняют обязанности не только солдат, но еще и кормчих и матросов», в результате чего на борту казачьего судна не оказывалось «ни одного человека, который бы не был готов исполнять разные обязанности»[303]. Казаки были очень сильны в абордаже, но также и в штурме крепостей и укреплений противника, или, как выражается П.А. Кулиш, не останавливались «даже перед нидерландскими батареями, парапетами, валами и шанцами».

Запорожцы и донцы получили известность своей удивительной отвагой, мужеством и дерзостью, и даже враги характеризовали их как «исключительно храбрых кяфиров («неверных». — Прим. ред.)». Нередко буйные в проявлении «казацкой вольности», они соблюдали строгую дисциплину в походной обстановке («куда атаман кинет взглядом, туда мы кинем головы»)[304], отличались находчивостью, самостоятельностью и инициативностью в ходе боевых действий. Воспитанные в чувствах преданности «казацкому товариществу», они высоко ставили взаимоподдержку и взаимовыручку. Экипажи казачьих судов заранее морально «переигрывали» турецкие команды, поскольку в резком отличии от них были едины, сплочены и целеустремленны.

Физически крепкие и выносливые, вытягивавшие своей мускульной силой всю тяжесть длинных морских переходов, казаки отличались неутомимостью и привыкли «переносить жажду и голод, зной и стужу». Запорожцам и донцам был присущ высокий боевой дух, так как они считали, что их борьба справедлива, что их экспедиции, говоря современным языком, являются формой активной обороны на дальних подступах к собственным рубежам и что даже вдали от Днепра и Дона они защищают ценности и устои своих вольных сообществ. Их демократическое устройство и великолепная военная организация лежали в основе казачьих доблестей и успехов[305].

«Можно с уверенностью сказать, — замечает Д.И. Эварницкий, — что у запорожцев (добавим: и у донцов. — В.К.) имелись в распоряжении все типы боевого оружия, какие только были в употреблении в свое время у поляков, турок, татар, москалей, волохов, сербов, черногорцев». Это оружие, как и некоторые не упомянутые историком типы западноевропейского оружия, блестяще осваивалось казаками, для которых весьма характерным было замечательное индивидуальное боевое мастерство. Они, утверждает одна из летописей, в применении оружия «тако суть искусни, яко и наилучший полский гусарин и немецкий райтарин (рейтар. — В.К.) примерен быта им не может».

Таков был страшный враг Турции, приходивший с Черного моря, и успешно противостоять ему было неимоверно трудно, особенно в условиях начинавшегося упадка и кризиса Османской империи.

2. Источники информации

Нападая на Босфор, казаки освобождали рабов в захваченных селениях и на судах, и недавние невольники, особенно запорожцы и донцы, по мере возможности помогали освободителям, делились информацией, выступали проводниками, указывали объекты для разгрома и т.п.

Переменчивая судьба войны бросала часть казаков в татарский и турецкий плен. Из Азова и портов Крыма, которые являлись сборными пунктами и крупными центрами работорговли, пленников вывозили в разные земли Османской империи. В 1646 г. донской войсковой атаман Осип Петров (Калуженин) писал, что азовцы «полон посылают за моря во Царьгород и в Крым, и в Темрюк черкесом, и в Ногаи, и по иным городом продают».

Согласно свидетельству одного из пленников, составившего в XVII в. описание поселений Босфора, «руских людей невольных в неволе на земле их (турок. — В.К.) и на море, и на каторгах» было «зело много множествам без числа». Польский посол, прибывший к султанскому двору в 1640 г., сообщал, что, по подсчетам самих турок, пленных только из земель Речи Посполитой в Стамбуле, на галерах и во Фракии насчитывалось тогда 150 тыс. Известное число этого «многого множества» приходилось на долю украинских и донских казаков.

Крупнейшим сосредоточием рабов был Стамбул. Пленные трудились в арсеналах Касымпаше и Топхане, на различных предприятиях, обслуживали султанские дворцы, поместья и сады (в старинной донской песне один раб-казак «султанского коня водит», а другой «султанский кисет носит»), обеспечивали благоденствие тысяч владельцев османской столицы, ее пригородов и всех босфорских поселений. Главные силы имперского флота базировались в Стамбуле, и там находилось огромное число пленников, состоявших галерными гребцами. Большинство галер, в том числе и входивших в средиземноморские эскадры, после кампаний на зиму возвращалось в Стамбул, и, таким образом, можно полагать, что подавляющая часть галерных рабов так или иначе бывала в «столице мира». Это, разумеется, относится и к казакам.

В источниках отложилось немало материалов о пребывании пленных казаков в рассматриваемом районе. Приведем некоторые из этих сведений.