Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

Смогли записать подобные же разговоры Ивана Белова.

Маршал Блюхер заметил командарму Штерну во время боев против японских армий, вторгшихся в Монголию (ошибка Юлиана Семенова — Блюхер был формальным командующим войсками во время боев у озера Хасан, фактически же, как свидетельствуют очевидцы, он был отстранен от руководства частями Начальником политуправления РККА Мехлисом уже на второй день конфликта. — С.З.): «Это был кровавый фарс, но я не могу понять, отчего же они во всем признавались?! Отчего же их лица были белые, словно мукой обсыпанные? Почему у них были чужие, мертвые глаза?!» (версия — следователи использовали наркотики или транквилизаторы перед судебным заседанием, поэтому оно и длилось всего ничего — меньше часа, чтобы подсудимые не успели прийти в себя, потому так торопился Ежов; исторический пример — показания Ван дер Любе на процессе по поводу поджога рейхстага. — С.З.).

Егорова и Белова расстреляли после нечеловеческих пыток. Блюхер — чтобы не выйти на процесс — выколол себе глаза в кабинете Берия и был там же убит.

Буденный одобрял исход процесса, показывал друзьям в лицах, как кололись Тухачевский и Якир.

Вскоре после расстрела героев гражданской войны, — продолжает Александра Лаврентьевна, — Сталин вызвал Белова… В кабинете сидел Ворошилов… Сталин долго ходил по кабинету, а потом, остановившись перед Иваном Панфиловичем, спросил:

— Любишь меня, Белов?

— Вы ж не женщина… Потом помолчал, нервы, видимо сдали, и выдохнул:

— Да как же вас любить, когда вы революцию погубили?

Сталин хлестанул его по щеке, обернулся к Ворошилову:

— А ты его на новую должность рекомендовал… Нехорошо.

Из сталинского кабинета Белова увезли в тюрьму. На расстрел его вели под руки, шел он, как каучуковый, подскакивал, все кости были переломаны.

Ну, а потом пришла моя очередь…

Детей забрали в детприемник, туда моя мама поехала, а ей говорят, что моя трехлетняя дочка Клементина умерла от голода… Мама спрашивает: «А где хоть ее могилка?» А ей в ответ: «Будем мы еще вражеских змеенышей хоронить… Иди вон в ров, там их много лежит, раскапывай, может, по костям родное определишь» [57].

Это, видимо, и есть тот самый народ, в котором Сталин «будил чувство Родины».

Современная экспертиза обнаружила на бланках допроса Тухачевского следы крови. Зачем били маршала, если арестовали его якобы «поделом»? Ясно зачем — липовые показания выколачивали. Выходит, не было реального повода к аресту? Семью Михаила Николаевича, кстати, за что «упекли», они тоже стране «навредили»? Но тут вдруг выясняется, что «Тухачевский лез в дела, в которых ничего не понимал. В которые его не просили лезть (начальника Штаба РККА?! — С.З.). В которые он не имел права лезть (7-м зам наркома обороны?! — С.З.)» [64].

Так с этого и следовало начинать! Оставим в покое «гениальный» замысел главаря, который придуман и никогда не существовал в голове Кобы в действительности, и зададим простой вопрос — если все так, зачем тогда доказывать, что Тухачевский — дурак и вредил стране? Это начинает напоминать потуги Исаева и Мухина, сперва пытавшихся доказать, что списки побед немецких воздушных асов не соответствуют действительности, а затем вдруг начинающих объяснять, что причина поражений «сталинских соколов» — плохое техническое состояние их самолетов.

Лишние фигуры-2 или как Сталин укреплял армию

По РККА, ВВС и РККФ пронесся вихрь репрессий. Однако «ниспровергатели» утверждают, что вихрь был очищающим, благотворным.

«Перед войной Сталин уничтожил гениальных полководцев, но завершил войну с несокрушимой армией и целым ансамблем не менее выдающихся генералов и маршалов…» [64, с. 20].

О результатах войны и плеяде «выдающихся» советских полководцев — отдельный разговор. А пока суть грандиозных «суворовских» разоблачений.

«Придумал это (то, что Стопин истребил цвет своего офицерского корпуса. — С.З.) недобитый гитлеровский шпион В. Шелленберг» [64, с. 23].

Одним из первых, кто посетовал на репрессии 1937–1938 годов, был генерал Павлов:

«У нас врагов народа оказалось столько, что я сомневаюсь в том, вряд ли все они были врагами. И тут надо сказать, что операция 1937–1938 годов, до прихода Берия, так нас подсидела, и, по-моему мы очень легко отделались с таким противником, как финны…» («Родина», № 12,1995 г., с. 114).