Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

Тем более, что «генеральная установка» батюшки Алексея Михайловича русским войскам, вторгшимся 20 мая 1654 года на территорию Великого княжества Литовского, гласила: «Костелам не быть, униатам не быть, жыдам не быть!»

Сталин действовал проще и наглее, но разве расходилась его политика с политикой «Великороссии»? Ни на гран! Ведь места «выбывших» белорусов занимали переселенцы из России (то же самое произошло позднее в Прибалтике). А никому не приходило в голову, зачем Сталин переселил крымских татар в Казахстан, а не в Сибирь, как тех же белорусов? А затем, чтобы казахи ассимилировали и растворили татар в своей среде, но не в русской. Коба и для казахов бы что-нибудь придумал потом, имей он побольше времени.

Непонятно только, почему во всем мире в отношении гитлеровского террора термин «геноцид» справедливо употребляется, а в отношении сталинского — все скрывается за размытым понятием «борьба с инакомыслием»? Да львиная доля погибших не высказывала ни одной крамольной идеи! Их трагедия заключалась в том, что в сталинской селекции им отвели роль «сорняков», а посему они подлежали «выкорчевыванию». Одним словом, расизм в чистом виде. Тем более диким выглядит тот факт, что проводником русификаторской политики являлся коренной грузин!

Поэтому, когда российские политики заявляют прибалтам, что не понимают, за что должны извиняться, то, мягко говоря, лукавят, ведьони — продукты все той же «державной» системы, породившей НКВД (МГБ, КГБ), а ведь НКВД, как известно, советский аналог немецкого РСХА, только появившийся на десяток лет раньше.

ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ

Начиная с 1935 года события в мире начинают развиваться стремительно — слишком много к тому времени накопилось «горючего материала», слишком много амбиций и грандиозных экспансионистских планов стояло на кону и каждый из агрессоров считал, что политическая ситуация в мире складывается в его пользу именно сейчас.

К тому времени уже сложилось трио стран — политических «баламутов», решивших в ближайшее время претворить в жизнь свои глобальные и далеко идущие программы, причем за счет соседей. Первой в этом ряду, несомненно, стояла Япония. Концепция «восьми углов под одной крышей» — «хакко ити у», первоначально означавшая распространение гуманизма по всему миру и которая позже свелась к идее господства Японии во всем мире, начала складываться в «Стране Восходящего Солнца» еще в конце XIX века. Последовавшая череда военных побед (над Китаем в 1894–1895 годы, Россией в 1904–1905 годы, участие в Первой мировой на стороне Антанты) превратили некогда экзотического провинциала в одну из мощнейших мировых держав. Пропорционально политическим приобретениям возрастало непомерное самомнение и оголтелый шовинизм населения Японии, подпитываемый пропагандой правящей агрессивной верхушки.

Границы «влияния» (по сути дела — границы Японской империи) по плану должны были простираться от Урала до Австралии с северо — востока на юг и от Индии (в перспективе тоже японской) до Гавайев (включительно) — с запада на восток. Первой и традиционной жертвой имперских планов правительства Страны Восходящего Солнца должен был стать Китай. Постоянно третируя на протяжении 20 лет давно уже нестабильную «поднебесную» политически, Япония до поры до времени избегала открытой интервенции, опасаясь реакции западных держав, в первую очередь США и Великобритании.

18 сентября 1931 года японское правительство решило прощупать позицию своих западных оппонентов, вторгнувшись в Маньчжурию. Оккупация и создание марионеточного государства Мань-чжоу-Го прошли без сучка и задоринки. Британцы не собирались воевать с Японией из-за Китая, правящая партия которого (Гоминьдан), не внушала Западу никакого доверия своей откровенной «левизной» и тесным сотрудничеством с Москвой. Даже государственный переворот 1927 года и массовая расправа над коммунистами не смогли поколебать скепсиса англосаксов. Кроме того, положение лидера Гоминьдана Чан Кайши казалось непрочным, страна была разделена на провинции, в которых правили мелкие сошки феодального типа. На севере страны окопалась КПК и, создав советские районы и части собственной Красной Армии, вела вооруженную борьбу с Чаном, причем сдаваться явно не собиралась.

Таким образом, политика западных держав в отношении Китая была пущена на самотек и после обострения ситуации в мире, произошедшего в середине 1930-х, в Токио решили действовать решительнее. В 1937-м после провокации у Лугоуцяо (или «моста Марко Поло») японские войска открыто вторглись в Китай.

Вторым мировым агрессором являлась Италия, а точнее ее лидер Бенито Муссолини, пришедший к штасти в результате переворота еще в 1922 году. Он уже давно пугал Европу громкими и агрессивными заявлениями, но в Европе его идеи у многих вызывали симпатии. К тому же дуче многих на Западе вполне устраивал, так как серьезно прижал местных коммунистов. Именно этим обстоятельством вызвана та положительная оценка, которую дал в свое время Муссолини сэр Уинстон Черчилль.